Любые совпадения имён, и событий, упоминающихся
в этой книге, не более чем случайность.
Пролог
25.05.1980
Шифрограмма. Весьма срочно. Временно исполняющему обязанности начальника областного управления КГБ по Крымской области подполковнику Соловьёву.
Довожу до вашего сведения, что 27.05.80 в поезде № 62 Москва– Симферополь прибывает гражданин Кравченко Юрий Олегович. По имеющимся агентурным сведениям, означенный гражданин имеет целью закупку большого количества иностранной валюты у неустановленного лица (лиц), проживающего в городе Ялта.
Приказываю: установить наблюдение за означенным гражданином сразу же по его прибытии в Симферополь, выявить контакты и пресечь возможную сделку по закупке иностранной валюты в зоне вашей ответственности. Для обеспечения операции использовать все необходимые средства аудиовизуального контроля.
Об успешном завершении операции по пресечению деятельности банды валютчиков доложить незамедлительно.
Зам. начальника 3-го управления
генерал-лейтенант Воскобойников.
Перечитав несколько раз шифрограмму из Москвы, подполковник Соловьёв обхватил голову руками и задумался. Поразмышлять было над чем:
– Как же это агентура валютчика проворонила, а? Дармоеды! Совсем нюх потеряли. Москва про нашу фарцу в курсе, а мы нет. Вон до чего дошло: сам Воскобойников телеграммы шлет. Ну, что ж, хорошо: обезвредить, так обезвредить.
С одной стороны это прекрасная возможность получить третью звездочку на погоны. А вот с другой… Ведь если валютчиков упустить, тут не то, что звезду потеряешь. Могут и вовсе погон лишить. А вместо пенсии – волчий билет в зубы. Здесь промашку дать нельзя. Иначе все годы службы псу под хвост. Подготовиться нужно основательно. Впрочем, еще больше суток впереди, успеем, – решил полковник, хлопнул ладонями по столу и потянулся к селектору:
– Надя, всех замов ко мне. Срочно!
Когда через десять минут они собрались в его кабинете, то по лицу обычно невозмутимого подполковника поняли, что случилось нечто экстраординарное.
– Вот, полюбуйтесь! – потрясая перед носами ошарашенных замов листком расшифрованного текста, басом гремел Соловьев. – Мало того, что валютчика доморощенного прошляпили у себя под носом, так ещё и в Москве об этом известно стало!
Это надо же до такого докатиться! Сам генерал Воскобойников указывает, что на подведомственной нам территории матёрый валютчик действует. Аж в столице деляги да фарцовщики знают, куда нужно за валютой ездить! А ваши оперативники в барах да ресторанах на казённый счёт только жопы просиживают. Почему до сих пор не пресекли? Каких-то хипарей, да мелких фарцовщиков ловите, а крупную рыбу проглядели!
Замы сидели, подавленно уставясь в полированную поверхность стола, боясь вставить хоть слово. Соловьёв не терпел, когда его подчинённые пытались оправдываться. Назначенный на эту должность совсем недавно, он не успел ещё проникнуться духом и спецификой оперативной работы в непростых условиях всесоюзного курорта.
Сидевший до назначения сюда замом в далёком Челябинске, он в жизни не видел живьём ни одного иностранца. Вся его прежняя работа сводилась в основном к одному: не допустить утечки информации с тракторного завода. Объяснить ему, что полторы сотни оперативных сотрудников, работающих в районе Ялты, просто не в состоянии физически проконтролировать тысячи иностранных граждан, прибывающих на отдых в Крым, было невозможно.
Кроме того, полторы сотни оперов, из которых добрая половина была направлена сюда из других городов для укрепления порядка в курортном городке перед Олимпиадой, должны были хоть изредка спать и есть. Чем не без успеха пользовались местные фарцовщики. Уж они-то не знали ни сна, ни отдыха, безустанно мотаясь по набережной, барам, ресторанам и заповедным рощам, которые так любили посещать иностранные туристы.
Поэтому местным оперативникам очень многое удавалось сделать только с помощью своей собственной агентурной сети. Ну а что собственные стукачи не донесли о крупном валютчике, так это значило только, что он крайне осторожен и не спешит светиться среди другой шушеры. Рано или поздно и о нём бы стало известно, но вот незадача: Москве стало известно раньше. Значит, приходилось терпеть, выслушивая несправедливые упрёки нового начальника.