– Тебе ничего не говорит фамилия Быков? – спросил генерал.
Снимая с носа очки в тонкой золоченой оправе, он внимательно посмотрел на подчиненного, сидящего перед ним по другую сторону стола.
Впрочем, отношения генерала Орлова, начальника главка, и полковника Гурова, старшего оперуполномоченного по особо важным делам, уже давно не определялись простым официальным противопоставлением «начальник – подчиненный». Они понимали друг друга с полуслова и являлись не только соратниками, но и друзьями. Потому один на один и держались так, как подобает старым друзьям, по-свойски и без чинопочитания.
Перед генералом на столе лежала подшивка каких-то бумаг, которые он просматривал перед приходом Гурова. Его вопрос, по-видимому, напрямую был связан с содержанием этих бумаг. Однако знакомить с ними Гурова генерал не спешил, напускал тумана, поэтому и Гуров ответил столь же неопределенно, не стараясь сильно напрягаться.
– За свою жизнь я знал, наверное, не меньше двух десятков Быковых, – ответил он с улыбкой. – Из них примерно одна треть имела хотя бы один привод в милицию. Тебе, Петр Николаевич, подготовить досье на каждого?
Гуров был мужчиной, что называется, в самом расцвете сил, но уже с легкой сединой на висках. Высокий, широкоплечий, уверенный и экономный в движениях, он до сих пор нравился женщинам. Однако этой своей особенностью Гуров не злоупотреблял. В жизни ему уже улыбнулось счастье, и он дорожил им. Гуров был женат на известной актрисе, великолепной Марии Строевой, женщине не только красивой и талантливой, но и обладающей незаурядными душевными качествами, которые привлекали Гурова куда больше, чем красота жены и ее блестящий талант. Мария сумела увидеть в Гурове не просто мента, с головой погруженного в милицейскую рутину, а цельную творческую личность. Можно сказать, что Мария Строева нашла в Гурове нечто родственное. Их брак был неожиданностью для многих, но Гурову теперь казалось, что он шел к нему всю жизнь, и дорожил своей семейной жизнью как самым большим сокровищем. Многочисленные поклонники знаменитой артистки полагали, что Гуров совершенно прав в этом, но сомневались, достоин ли он такого сокровища. Впрочем, ни Гурова, ни Марию эти сомнения нисколько не интересовали. Жизнь их была насыщенной до предела. Отвлекаться на пустяки не хотелось.
– Ты мне тут шутки не шути! – сурово сказал Орлов, хмуря брови. – Я ответа жду, а не досье. Досье у меня и без тебя хватает. Ладно, скажу конкретно – Быкова Дмитрия Леонидовича знаешь?
Гуров раздумывал всего несколько секунд.
– Это подполковник из УБОПа? – с некоторым удивлением спросил он. – Кажется, пару лет назад Быков уволился со службы и куда-то в частные структуры подался? Ну, так, знаком, шапочно, да. Но Стас его лучше знает. Поэтому, если…
Полковник Стас Крячко был давним напарником и другом Гурова. По характеру, внешности и манере одеваться этот человек являлся его полной противоположностью, но внутренне они оба были, можно сказать, единым целым, всегда шли на выручку друг другу без раздумий.
– Не нужно мне ваших «если», – отмахнулся Орлов. – Значит, в общих чертах представляешь, о ком речь. Вот и прекрасно. Это ты верно говоришь, что он уволился из органов. Но подался он не в какие-то частные структуры, между прочим, а собственный бизнес открыл.
– Значит, на себя работает? – спросил Гуров. – Торгует чем-то? Он вообще-то человек не склонный к коммерции. Вроде бы ревностный служака… Я помню, многие тогда удивлялись, что он решил погоны снять…
– Нет, не торгует он, – сказал Орлов. – И не торговал никогда. Разве что услугами. Весьма специфическими, кстати. Он частное детективное бюро открыл, понимаешь? Говорят, у него там все как в кино было – офис, телефон, секретарша, картотека… У него же опыт огромный, информацией владел ценной. Связи опять же… Его ведь и в управлении ценили, и в министерстве не хотели приказ подписывать. Но, говорят, и на вольных хлебах дела у него неплохо шли.
– Случилось что-то? – озабоченно спросил Гуров. – Ты ведь не просто так разговор затеял, а, Петр Николаевич?