Одним из ключевых факторов психологического конструирования социокультурного пространства советского общества был феномен серии «ментальных революций», течение которых было связано в первую очередь со стремлением российской интеллектуальной элиты к эклектизму, в том числе обеспечившему сохранение в рамках «социалистического ритуализма» как базиса формирования советской культуры целого комплекса неосознаваемых национальных элементов культурной идентичности.
Актуальность рассматриваемой тематики может быть связана с демонстрацией трансформации культурного поля определенного региона (автор предполагает концентрировать внимание на центральных губерниях Российской империи), сопряженного с протеканием широкого спектра социокультурных процессов, определявших «реконструкцию» эмоциональной природы социального и политического поведения в рамках серии «революций ментальности» (таковых автор предлагает выделить три: декаденсная, либеральная, пролетарская), последовательно определивших трансформацию массового сознания, что в свою очередь породило совершенно «новый культурный и психологический ландшафт», динамично развивающийся в рамках высокоидеологизированной культуры Советской России (которую вполне уместно будет именовать особым сегментом культуры массовой), что отразится на широком спектре социально-экономических и культурно-идеологических процессов, протекавших в республике Советов. Описываемые процессы определили оформление концепта слияния целого комплекса различных социокультурных, идеологических и экономических структур в единое целое, порождая многочисленные смешанные образы, символизм которых стал фундаментом формирования особого пространства политической мифологии, трансформирующей массовое сознание.
Можно предположить, что автором предпринимается одна из первых попыток комплексного изучения серии психологических трансформаций российского общества в период с 18941 по 1922 годы, повлиявших на формирование особого социокультурного пространства, в основе которого лежит мифологическое сознание. Последовательная смена друг другом целой серии так называемых «революций ментальности», определивших становление «пролетарского общества», демонстрирует формирование локально культурной парадигмы, повлиявшей за счет «психоконструирования» на различные аспекты процесса государственного строительства.
В первую очередь в контексте интересующей нас проблемы стоит обратить внимание на целый ряд исследований, посвященных истории российских университетов, среди которых особо хотелось бы выделить труды Ф. А. Петрова2, Е. С. Ляховича3 и А. С. Ревушкина, А. Ю. Андреева4. Не меньший интерес представляют исследования, посвященные российской интеллигенции рубежа столетий. По нашему мнению, подобная тематика наиболее полно раскрывается в работах Гудкова Л. Д.5 и Лейкиной-Свирской В. Р.6. Стоит также обратить внимание на исследования Т. Мауэр, в которых продемонстрирован широкий спектр социально-психологических аспектов позиционирования научной элиты Российской империи, выступавшей своего рода экспертной группой и особым социокультурным микрокосмом, воплотившим в себе идеи гражданского общества и правового государства7. Представленные авторы отражают в своих трудах процесс протекания одной их характеризуемых нами ментальных революций – либеральной. Вопросы же трансформации «мироощущения» российского думающего класса в рамках такого феномена, как «декадентская революция», представлены в исследованиях таких авторов, как: Гривенная Е. Н.8, Евплова Т. В.9, Хренов Н. А.10, Мисуно А. И.11, Толмачев В. М.12, Крычкова В. А.13 и пр. Опора на богатейший материал, отражающий особенности «культурной ситуации» того периода, обеспечивает возможность сформировать представление о трансформациях массового сознания, породивших новые векторы в культурном производстве.
Феномен же пролетарской революции в области ментальности рассматривается автором с опорой в первую очередь на эпистолярное наследие эпохи, к которому стоит отнести изложение ситуации двумя противоположными сторонами – представителями «старого» и «нового» миров. К первым стоит отнести Керенского А. Ф.