С дореволюционных времён в России существовали литературные клубы, салоны, музыкально-поэтические собрания. Они стали ведущей формой организации литературно-музыкальных сообществ. Различают поэтические, литературно-музыкальные, музыкальные и театральные гостиные. Как это происходит, кто попадает в эти салоны, что такое музыкальный котёл и как в нём вариться? Как оценить творчество, что такое просодия?
Просодия, в переводе с греческого, означает ударение, мелодию, то есть этот термин применяется к стихам, пению и подразумевает некоторую ритмическую и мелодическую схему, наложенную на цепочку звуков. Музыкальный котёл – это кухня, дрязги-сплетни околомузыкальной тусовки.
Обо всём этом в сатирической форме рассказывает эта книга.
Сон Саввы Отченашего, – фамилия ему досталась от далёких предков, – был сумбурным и реалистичным. После трудового дня, а работал он агентом по недвижимости, плотного ужина с женой, пары начириканных строк, ибо по совместительству с агентом он был ещё поэтом-самоучкой, Савва лёг спать поздно. Долго не мог уснуть и, лишь посчитав баранов, коих оказалось огромное стадо в несколько тысяч голов, провалился в чёрную дыру.
Под утро ему приснился красивый, волнующий, сказочный сон. Привиделось, что он сидит за столом и пишет стихи. Неясные строчки не рождённых стихов маячили в сознании, а ему никак не удавалось их записать. Бился-бился мухой в паучьей сетке, толку ничуть, не пишется и всё тут. Но неожиданно они запрыгали, заплясали и превратились в нотную тетрадь. Савва с изумлением обнаружил, как его рука выводит нотные знаки, хотя он никогда не учился музыкальной грамоте. Пригляделся к значкам и с изумлением заметил: ноты вспорхнули вверх и обернулись маленькими чёрно-белыми птичками, щебечущими какую-то неясную мелодию. Изо всех сил он старался её разобрать, но ничегошеньки не получалось. Савва вытянул голову вверх, боясь потерять птичек из виду и не заметил, как картинка изменилась.
Он очутился в ночном лесу на поляне у горящего костра, вокруг него – люди с гитарами поют песни. Савва – между ними, а перед его глазами прыгает весёлый огонь. Неожиданно пение смолкло, один из музыкантов встал, протянул ему руку, изрёк:
– Я спою песню на твои стихи.
– На мои? – подивился Савва. По спине пробежали мурашки. Ему показалось, что сейчас случится что-то из ряда вон выходящее. – Но на мои стихи песен нет! – растерянно глядя по сторонам, словно ища отгадку происходящему, выдавил он из себя.
Музыкант продолжал внимательно на него смотреть. Он был немолод, пожалуй, даже пожилой, с живыми карими глазами, крупным носом с горбинкой. В его чертах лица было что-то восточное, однако говорил он на чистейшем русском языке.
Савва заметил, как тот коснулся пальцами струн гитары, и они с трепетом отозвались. Зазвучала мягкая красивая мелодия. Баритон запел. Савва обомлел. Это были его ненаписанные строки о душе, ангелах, сотворении всего сущего. По лицу потекли слёзы:
– Как вас зовут, калика перехожий? Я читал, что вы можете переходить с того света на этот и обратно…
– Варламий, – просто ответил тот.
Только Савва захотел разглядеть собеседника – сон оборвался.
Рядом сопела в две дырочки гражданская жена Санька. Её белокурые локоны разметались по подушке и, судя по выражению сонного лица, снился ей очередной поход в кафе «Трюфелинка».
Каждую неделю Савва оставлял в этом чёртовом кафе часть зарплаты: Санька любила всё самое лучшее, а значит, всё самое дорогое. Вот и теперь она сладко причмокивала губами и облизывалась.
– Не иначе, ест черничное пирожное, – улыбнулся он, окончательно вылезая из-под одеяла. В голове свербила одна единственная мысль: подан знак! Нужно действовать. Кто-то свыше подсказывал – пора!
За кружкой обжигающе-горячего кофе пришла идея: а не собрать ли друзей-поэтов? Поговорить с ними. Попросить помощи в поиске музыкантов. В конце концов, организовать своё сообщество. Пусть одни пишут стихи, другие их поют.