– Что у вас с рукой? – спросил старик.
– Ускоренный курс регенерации. Нервы ещё не восстановились до конца, придётся разрабатывать.
– Неожиданно… – старик поскрёб лысину, – вы всё-таки нарвались на дичь, которая не по зубам?
– Меня не интересуют твои оценочные суждения, старик. – Капитан дернул предплечьем, словно от удара током. – Меня интересует расширенный курс ножевого боя. И, может, ещё фехтования.
– Вы же в курсе – у вас последняя версия «Кортекс-7» и она забита полностью. А это не просто чип. Он вживлён в вашу прифронтальную кору и гиппокамп… Я, конечно, могу увеличить плотность записи и залить в имплант ещё один, максимум два модуля. – он снова потёр лысину, итак уже отполированную до блеска. – Но!.. Свободных кластеров для эмуляции новых нейронных связей – кот наплакал! Максимум через месяц это даст осложнения и у вас начнётся потеря синапсов. Лавинообразная. Дендритная атрофия, может слышали? Добро пожаловать в клуб Альцгеймера-а-а! – старик сделал приглашающий жест – И это не считая того, что от перегрузок неожиданно может встать колом дыхательный центр. Или сердце. Про проблемы с сосудами я молчу. Продолговатый мозг, это знаете ли… Кстати, а вы когда-нибудь видели гиппокамп, похожий на швейцарский сыр?
– Мне нужен ножевой бой старик. И это приказ.
Старик ненадолго замолчал, помассировал колено.
– Расскажите мне всё, как есть, капитан. Я постараюсь помочь.
– Помнишь убийцу пятерых?
– Мигрантов?
– Согласно статье ***, часть * мы все здесь являемся равноправными гражданами Государства. Твоё выражение оскорбительно и как сотрудник службы безопасности я обязан привлечь тебя к ответственности.
– Ну так что мешает? – старик противно рассмеялся и закашлялся, – Или некому больше будет писать свежие прошивки?
– Ты знаешь, что незаменимых людей не бывает. Но я пока-что ограничусь устным предупреждением.
– В две тысячи семьдесят пятый раз, – хмыкнул старик, – ладно, мы отклонились основной темы, продолжайте.
– Несмотря на то, что после инцидента, он уничтожил записи с большинства камер, нам удалось найти одну. Во время инцидента он успел скрыть лицо, накинув капюшон. Но благодаря высокой детализации и тому, что помимо ножа он работал руками и ногами, нам удалось идентифицировать марку его обуви. Одного из нападавших он ударил ногой в голову и ботинок попал в кадр крупным планом.
– Так, всё-таки, нападавших, – опять хмыкнул старик, – а может это всё-таки была самооборона?
– Согласно статье ***, часть *…
– Ладно, ладно, – старик развёл руками, – я понял, продолжайте.
– Поскольку он уверенно ориентировался на местности, знал расположение камер и почти не поворачивался к ним лицом, мы предположили, что убийство совершено в районе его проживания, подняли логистику сетевых закупок по всем маркам обуви за последние несколько лет и вышли на подозреваемого.
– Он что, ходит в сапогах со стразами на шпильках от Гуччи?
– В армейских ботинках.
– Куча народу ходит в армейских ботинках.
– Это редкая модель, у нас не производится. Не ввозится экспортёрами. Нужно заказывать с сетевых аукционов из-за границы.
– Что за модель?
– «Corcoran».
– Ни о чём не говорит, – старик недовольно поморщился и потёр шею, – ладно, продолжайте.
– Когда мы пришли его брать, дома оказались жена и ребёнок. Жена, не открывая, потребовала от нас удостоверить личности и ордер.
– Ордером вы, конечно, не озаботились?
– Согласно «закону о службе безопасности» статья ***, часть * я напомнил ей о том, что сотрудники службы имеют право входить в жильё граждан, подозреваемых в терроризме, без ордера, для осуществления проверки проживающих там лиц на предмет наличия оружия, взрывчатых веществ, наркотиков и экстремистской литературы.
– И?
– Она ответила, что согласно конституции на неё действует презумпция невиновности, пока не доказано обратное, и, согласно ей же, частное жильё граждан является неприкосновенным. Я предложил ей открыть дверь и сказал, что в противном случае мы вскроем её сами. Она ответила, что позвонила 911, и если мы окажемся внутри до прибытия полиции, она будет стрелять из зарегистрированного гражданского оружия.