ПРОЛОГ
– Кого ты привёл?!
Долина содрогнулась от её крика. И лес, и горы затихли.
– Что бы сказала твоя покойная мать, увидь тебя с ней?!
Инлет опешил от такого приветствия и украдкой взглянул на свою спутницу с младенцем на руках.
– Это любовь всей моей жизни.
– Она? – Старушка вплеснула руками. – Она Айенгард! Скажи мне, ты слепой? Не видел её страшные глазища?
– Как ты не понимаешь, для меня она просто Иветта.
– Я думала, это ложь, – опустив подбородок, пробормотала она, – я думала, они всё это придумали…
– О чём ты? Ты знала, что я приду с ней?
– Уже слишком поздно, – невпопад ответила она. – Поздно… поздно!
– Совсем из ума выжила?! – прикрикнул на неё Инлет, но тут же закусил губу.
– Вы ребёнка до слёз доведёте, – вмешалась Иветта, укачивая малыша. – Хватит, пойдём одни. Нам тут не рады.
– Подожди…
– Ты знаешь, кто её муж? – оборвала его старуха. – Ещё и отродье его с собой притащила, ты посмотри! Ты хоть понимаешь, что уже мёртв?!
Она схватила Инлета за плечи и с полными отчаяния глазами простонала:
– Брось ты её. Прошу тебя, от всего сердца прошу!
– Никогда.
Иветта нахмурилась и прижала младенца к груди.
– Мы маги, Инлет. Столетиями эти, – старушка смерила взглядом Иветту, – твари…
– Не смей так говорить о моей женщине и моём ребёнке.
– Твоём? Твоём ребёнке… – она в ужасе отшатнулась от него и села на землю.
Иветта покачала головой и, взяв Инлета под руку, отошла в сторону.
– Мы сможем пересечь пролив без неё? – едва слышно спросила она.
– Может быть. Но я не могу её бросить, она была хорошей подругой матери.
Иветта вздохнула.
– Она говорила, что смогла переправить своего сына в Илегрит, – продолжил Инлет, – с ней у нас больше шансов не нарваться на илегритцев или наших у границы.
– Не нравится она мне.
– Я понимаю, правда. Но мы уже так далеко зашли, мы сбежали из Салиса, а впереди только полуостров Таом и пролив.
Иветта покосилась на старушку через плечо. Та, заметив её взгляд, поднялась и плюнула себе под ноги.
– Инлет! – позвала старуха. – Ну чего вы там встали, идёмте.
– Быстро она передумала, – шепнула ему Иветта и поёжилась.
Старушка, не став дожидаться, быстро зашагала вверх по течению Луктуса. Инлет переглянулся с Иветтой и, взяв её за руку, направился вслед.
– Всё же будет хорошо? – Неохотно перебирая ногами, она поглядывала то на Инлета, то на ребёнка. – Почему она больше ничего не говорит?
– Переживаешь, что Мать-река тебя не пустит?
– Нет…
– Тогда лучше подумай, какова будет жизнь там, – он махнул на северо-восток, – за проливом. Конечно, в Илегрите придётся несладко, но мы же не собираемся в нём оставаться?
Иветта на миг прикрыла глаза и расправила плечи. Другая жизнь манила её, но она всё никак не могла представить себя в ней.
– Ещё немного, Иветта, – ласково сказал Инлет. – Мать-река уже близко. Пойдём по ней, и всё будет хорошо. Её могут найти только тени, так что на полуострове нас точно никто не тронет.
Тут старушка фыркнула на его последние слова и резко сменила направление. Она обернулась и полезла через кусты. Инлет с Иветтой последовали за ней. Через сотню шагов уже были заметны отблески воды. Они были на месте.
– Почему… вода красная? – приблизившись к реке, охнула Иветта.
– Потому что твои предки не оставили нам другого выбора, – злобно процедила старушка. – Чтоб не помирать от ваших рук, древние ушли в Мать-реку, а те, кто остался, дрожат из-за своего происхождения.
– Перестань уже. Мы не знаем, почему началась та война.
– Запудрила она тебе мозги, дружок. Мы никогда ни на кого не нападали! И зваться мы должны магами, а не тенями.
– Есть доказательства? – Иветта исподлобья посмотрела на неё.
Старуха вздрогнула и отвернулась, незаметно покусывая язык. Они молча стояли так некоторое время, пока Инлет не подошёл к ней.
– Знаешь, я ведь… – Он раскинул руки, чтобы обнять её, но остановился.
Иветта со стороны наблюдала за ними, крепче пеленая младенца. Вдруг малыш заплакал, да так жалобно, что она не на шутку испугалась.
– Что случилось? – проворковала Иветта, покачивая ребёнка. – Что такое?
Она бросила взгляд на Инлета. Ей показалось, будто он попытался обернуться, но вместо этого упал как подкошенный.