Последняя девушка PLAYBOY: как мир мужских фантазий на 10 лет стал моей тюрьмой

ONLY SAY GOOD THINGS:

SURVIVING PLAYBOY AND FINDING MYSELF

Crystal Hefner

Слово Playboy используется в названии и тексте книги как часть личной истории автора и не является использованием зарегистрированного товарного знака Playboy Enterprises в коммерческих целях.

* * *

КРИСТАЛ ХЕФНЕР

(род. 1986) – всемирно известная модель, правозащитница и предпринимательница. Бывшая модель Playboy и вдова Хью Хефнера, сейчас она владеет бизнесом в сфере недвижимости и активно участвует в общественной жизни, делясь своими мыслями об опыте в Playboy и наследии своего мужа.

Она также занимается защитой прав животных и поддерживает различные благотворительные организации. В 2024 году выпустила книгу мемуаров, ставшую «мгновенным бестселлером New York Times» и «мемуарами года» по версии американских и британских СМИ.

Мы слышали истории о жизни в особняке Playboy, но никогда не получали таких проницательных описаний тьмы, лежащей в основе фантастического мира Хью Хефнера.

APPLE BOOKS

Мемуары Кристал Хефнер стирают часть блеска с печально известного наследия Playboy в том, что касается сексуальной свободы, роскоши и чрезмерности.

KIRKUS REVIEWS

Кристал не стесняется, даже когда описывает свою первую ночь в особняке, – и не испытывает никаких сожалений о раскрытии пикантных подробностей.

NEW YORK POST

Наглядное изображение женоненавистничества и тьмы особняка Playboy. Хочется отправить копию каждой молодой женщине, которая все еще верит, что наследие Playboy обладает каким-либо шармом.

ЭЛЛИ ФЛИНН, продюсер, сценарист

Вступление

The Promise

Вчера мне снова снился его особняк.

Во сне я изо всех сил мчу за рулем домой, чтобы успеть до комендантского часа. Солнце уже клонится к закату, и в зеркале заднего вида я вижу Лос-Анджелес, залитый золотым светом. Мне страшно до паники, потому что я не знаю, что случится, если я опоздаю. Я знаю, что мне нельзя опаздывать; ужас вцепляется своими когтями мне в глотку. Я давлю на газ, отчаянно пытаясь вовремя явиться в тот самый дом в готическом стиле, покрытый плющом, стоящий в окружении секвой, до того, как часы пробьют шесть. Но, как это обычно бывает во сне, все движется ужасно медленно, как в замедленной съемке, все такое странное и незнакомое, а дорога простирается до самого горизонта. Во сне я понимаю, что опоздаю. Я знаю, что дорога, по которой я еду, не приведет меня туда, куда мне надо.

Я знаю, что я заблудилась.

Я просыпаюсь с давно знакомыми ощущениями: страх, тошнота, тревога.

Я уже много лет как покинула его особняк. Я не была там с того самого дня, когда не стало моего мужа. Он умер – я ушла, и ноги моей там не было. Но, кажется, мое сознание, мой разум по-прежнему там. Я думаю об особняке гораздо больше, чем мне бы того хотелось. И не только когда он мне снится.

Во многих смыслах я все еще пытаюсь оттуда сбежать.

Я всегда должна была быть дома не позднее шести часов. Если я опаздывала, то начинались проблемы. Он расстраивался. Он звал меня по имени, крича на весь дом. Сотрудники особняка начинали судорожно звонить мне по телефону ровно в 18:01, хотя в это время я уже пробиралась по длинной извилистой дорожке, огибая высокий каменный фонтан, увенчанный херувимом, который смотрел на меня пустыми мраморными глазами. А потом я вбегала в дом, толкая тяжелую деревянную дверь, и шла искать Хефа, чтобы поцеловать его в щеку и показать ему: вот она я, я дома, я придерживаюсь правил.

Я хорошая девочка.

Почти десять лет особняк «Плейбой» был моим домом. Но домом он был чисто технически. Он был местом, где я всегда была посетителем.

Как отель, в который я заселилась, но никак не могла уехать. Как сцена, на которой я выступала под взглядом множества незнакомых глаз. Иногда мне казалось, что я попала в прошлое. Хеф еще в семидесятых обставил дом по высшему разряду, и все выглядело точно так же, как и тогда: ковры с высоким ворсом, деревянные панели и люстры, тяжелые бархатные портьеры. Мне не разрешалось ничего менять.

Следующая страница