Почем фунт лиха

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.


Вместо пролога

История эта невероятна, страшна и отвратительна, но все же я расскажу ее, расскажу, как умею, не сгущая краски на грустном и оставляя смешное. Мне, простой русской женщине, предстоит еще жить в моей стране, а потому смеяться там, где обычно плачут, – единственный выход из любых положений.

Глава 1

– «Смерть бродит близко, совсем близко. Вот-вот она зловеще постучит в наши двери, войдет в наши дома», – громко прочитала я и вопросительно взглянула на Артура: мол, ну как тебе цитатка.

Артур с видом человека, способного оценить любую умную мысль, энергично закивал головой.

– Именно, – сказал он. – Пока обыватели надеются на то, что некая черная сила благополучно перестреляет всех бизнесменов, ворюг и политиканов, сила эта вполне может заинтересоваться самими обывателями. А если даже и не черная сила, так сами обыватели способны уже на всякое. Без содрогания поубивают друг друга. Легкая нажива – дело соблазнительное, а жизнь человека теперь ломаного гроша не стоит. Таковы нравы нашего времени, – философски заключил он, почесывая под мышкой.

Я не совсем поняла, к какой группе населения относит себя Артур, но явно не к обывательской. К более солидным людям – бизнесменам, приватизаторам и политикам – отнести его можно лишь на носилках. К культурным слоям тоже. Интеллигенция капитулировала. Да и в той среде он был бы чужой. И вообще: какими-то несовременными категориями я мыслю.

В общем, я причислила Артура к среднему классу, эмоционально одобрила его комментарий и с удовольствием продолжила:

– «Мы живем под знаком смерти. Наш век прошел под знаком смерти».

– Очень точно, – позевывая, подтвердил Артур. Я видела его абсолютную искренность и полное со мной согласие. Однако минутой позже он до обидного быстро переменил свое мнение. Узнав, что черпаю я столь значительные мысли из собственных записей, Артур огорчился и разочарованно протянул:

– Ну-у, дорогая, не хочу тебя расстраивать, но чушь ты несешь несусветную, да еще и с патетикой. Как только пришло тебе в голову тащить всю эту заумь на страницы своего романа?

Учитывая, что страницы моего романа были исписаны подобной «заумью» сплошь, от корки до корки, я взбеленилась и совсем уже собралась одернуть этого нахала, этого зазнайку и невежу. Мне было что ему сказать, но меня остановил телефонный звонок. Звонила добрая соседка.

– Чего она хотела? – лениво поинтересовался Артур, после того как я повесила трубку.

– Чтобы ты полил цветник и набрал в ванну вода, – сердито ответила я.

– То есть? – не понял Артур.

– А то и есть, что через час отключат воду на три дня, а полы в библиотеке не мыты, на кухне гора посуды, сад не полит, дождя не предвидится.

– Гора посуды стоит неделю, а воду отключат всего на три дня…

Я вскипела, потому что вовсе не собиралась прощать ему высказываний насчет романа.

– Отправляйся в сад, если не хочешь мыть посуду и полы, – прикрикнула я, и Артур покорно отправился поливать цветы.

Как настоящий мужчина, он всегда выбирал самую легкую и приятную работу.

Я же, подхватив ведро, резво помчалась в библиотеку. Подоткнув подол, засновала по комнате, размышляя со шваброй в руках.

«Разве это справедливо, – думала я, пытаясь просунуть мокрую тряпку между тумбочкой и колонной, – любой вздор, прочитанный в газете, приобретает значимость и смысл, в то время как из уст человека близкого сама истина звучит как глупость и ерунда…»

Должна сказать, что в библиотеке, комнате необъятных размеров, жутко скрипучие полы. Я этого хотела, и я же сто раз пожалела о содеянной глупости. Нет, ну как прав был половых дел мастер, когда упирался и не хотел делать брак. Теперь эти полы скрипят так, что все добрые соседи знают, дома я или нет.

Так вот, мою полы и вдруг слышу скрип у себя за спиной.

– Артур, ты почему бросил сад? – строго говорю я, выжимая тряпку и набрасывая ее на швабру, но ответа не слышу.

Следующая страница