Меня зовут Алексей Евсеев, я человек среднего возраста, бизнесмен, что называется, средней руки, живу в провинциальном городе Новостарске, семейное положение – холост. Примерно год назад со мной произошла удивительная история, события которой легли в основу повести «Обратная сторона Земли». Перед её созданием я прочёл книгу Обручева «Плутония» и был поражён точностью авторских описаний. Кстати, они мне здорово помогли. После того, как прошлогодние впечатления были выплеснуты на бумагу (если точнее – в память компьютера), я постепенно успокоился и вернулся к обычной своей жизни.
Уже через неделю общения с поставщиками, партнёрами из розничной торговли, конкурентами, налоговиками, пожарными и СЭС показалось, что тропический остров мне просто приснился. Через месяц я перестал вспоминать Кобарлиса, через два совсем забыл Макшеева-младшего, а через полгода почти не думал о Клузи.
Несколько раз звонил Великий Куст, спрашивал про жизнь, здоровье и погоду. Ни в одном из этих телефонных разговоров он даже намёком не коснулся плутонской темы. Похоже, и его, командора, заела серая текучка, она сделала наши плутонские приключения настолько призрачными, что говорить о них вслух было просто несерьёзно.
Итак, всё шло своим чередом – работа, отдых, развлечения и незаметно возобновившаяся личная жизнь. Последний пункт означает пустые встречи со случайными женщинами. Правда, поначалу каждая такая встреча невольно вызывала воспоминания о Клузи, к обычному психологическому похмелью добавлялось острое чувство неловкости и ощущение собственной никчемности. Проще говоря, я казался самому себе подлым предателем. Однако, и эту болячку залечил доктор по имени Время.
Снова наступило лето, стало солнечно, тепло, и уже хотелось отдохнуть от набившей оскомину суеты. Я с большим интересом изучал печатную рекламу турагентств, просматривал телепередачи для путешественников, прикидывал, сколько денежек можно выделить на летний отдых.
Однажды раздался телефонный звонок, женский голос на другом конце линии был сильно встревоженным. Женщина назвала своё имя: Виктория Викентьевна. Сердце ёкнуло – с какой стати жена Великого Куста решила мне позвонить?
– Очень приятно! – сказал я на всякий случай. Не отвлекаясь на формальные любезности, Виктория Викентьевна заявила прямо:
– Пётр Иванович пропал. Он, случайно, не у вас?
– Нет. Что значит пропал?
– Пропал, в смысле исчез, ушёл из дома и не вернулся.
– Срочная командировка? – с надеждой предположил я.
– Он бы предупредил.
– Попал в больницу?
– Я обзвонила все подобные учреждения, его нигде нет.
– Простите, Виктория Викентьевна… А не замешана ли здесь другая женщина? – Я думал, что последует хотя бы какая-то пауза, но паузы не последовало.
– О чём вы говорите! – возмутилась Виктория Викентьевна. – Кому он нужен?
– Но если он нужен вам, то почему бы…
Мы дружно помолчали.
– Имеется в виду, – осторожно сказала Виктория Викентьевна, – что Пётр Иванович не из таких.
– Да-да! – охотно подтвердил я. – С ранней юности он интересовался только наукой. Кстати, может быть, исчезновение связано именно с научной деятельностью?
– Вы хотите сказать, что его похитили?
– Такое вполне возможно.
Она немного помолчала.
– А вы знаете, после исчезновения был какой-то странный звонок, Пётр Иванович успел сказать несколько слов, и связь прервалась.
– Что он сказал?
– Я запомнила дословно: Вика, не волнуйся, всё будет хорошо. Эти двоечники хотят сделать из меня Сусанина. Не на того напали! Позвони Евсею, если что-то…
– Это всё? – спокойно спросил я, стараясь не выдать своего бешеного волнения. Двоечники! Неизвестные ребята из большой подводной лодки, они хотели заловить нашу лягушку в свою железную сеть…
– Всё, – подтвердила Виктория Викентьевна.
Эти двоечники похитили командора и хотят, чтобы он показал им дорогу в Плутонию! Вполне возможно, что плохих парней интересует плутонское золото. Но откуда они узнали?
– Виктория Викентьевна, – сказал я в трубку, с трудом сдерживая дрожь враз осипшего голоса. – У меня начинается отпуск. Если вы не возражаете, я к вам заеду. Уверен, что к моему появлению Пётр Иванович найдётся. Надеюсь, вы не станете возражать, если мы с ним осушим по бокалу хорошего вина – за встречу, за мой отпуск, за нашу многолетнюю дружбу?