Ах, Париж! Город тысячи огней, Эйфелевой башни, уютных ресторанов, что вереницей тянутся вдоль реки Сены. Город дам, которые чинно прохаживаются под изящными кружевными зонтиками. Но прежде всего это город котов.
В парижском квартале Монмартр на улице Викто́ра Массе́ под номером двенадцать возвышался небольшой тесноватый особняк с красной деревянной дверцей, изрядно облупившейся от времени.
Верхний этаж дома занимала просторная мансарда, из окон которой можно было любоваться всеми, или почти всеми, крышами Парижа. Там, на подоконнике, лежала мягкая подушка из красного бархата, на которой нежился, свернувшись клубком, огромный чёрный кот.
На самом деле кот не был совершенно чёрным. Его украшали три белоснежных пятнышка: одно на конце хвоста, другое около глаза, а третье на левой передней лапе. Кота звали Мистер Луноброд по фамилии Мунлайт (что по-английски значит «Лунный свет», ведь родом он был из Америки).
В эту минуту кот держал в своих лапах маленького полевого мышонка. Цвет шёрстки мышонка напоминал кофе с молоком, а на шее у него красовался (кто бы знал почему!) галстук-бабочка.
Зверька звали Люк Мышелло.
И здесь вы скажете: «Уж мы-то знаем, что случается, когда мышонок попадает в лапы большого чёрного кота!»
«Секундочку! – отвечу вам я. – На этот раз это совсем не то, о чём вы подумали».
– Ну вот и всё, сэр, – пробормотал Люк Мышелло, поднимая мордочку и откладывая в сторону пилку для ногтей. – Теперь ваши коготки острые-преострые!
Мистер Луноброд рассеянно кивнул и лениво поднял лапу, проверяя свои когти.