Матильда Домашкина
– Блин, я разочарована…
– Чем?
– Я думала, все будет совсем иначе, ребята так об этом рассказывали, а тут, а здесь, а, блин!
К счастью, диалог Марии-Элены и Матильды никто не слышал, а то бы еще за неуважение к суду добавили… если есть такая статья. Матильда выяснять не рвалась, ей и так было противно.
Всем встать, суд идет!
Ага… Как это выглядит в американских фильмах – видели все. Красиво… может, даже американцы законы соблюдают, и вообще.
Как выглядит герцогский суд?
Тоже красиво. Назначается определенный день, народ собирается, все, кто хочет воззвать к герцогскому правосудию, приходят на площадь города, или в магистрат, или в замок – куда прикажут, и там все оформляется с шиком.
Золоченое кресло для герцога, стол для его секретаря, стража, даже палач и плаха – мало ли что? Мало ли кто?
А у нас!
Мария-Элена была разочарована с самого начала. Матильда – тоже.
Начать с местонахождения суда. Черт-те где.
Она специально отпросилась у Антона на весь день, и не прогадала. Поехала за час и, приехав, сразу же начала удивляться.
Кто мог бы догадаться, что вход в суд находится рядом с магазином нижнего белья? Причем дом построен квадратом, так вот, рядом с магазином нижнего белья – дверь, вы входите в нее, проходите сквозной коридор, оказываетесь во внутреннем дворе, протискиваетесь через машины на автостоянке и натыкаетесь на вторую дверь.
И она-то ведет в суд.
Мария-Элена юмора не оценила. Если бы кто-то рядом с местом, в котором проводит суд ее отец, панталонами торговал… знаете, это как-то неэтично. Вообще.
Но – ладно. Зато центр города, старое здание, потолки под три метра, рама металлоискателя… Опять – прекрасно, но когда строилось здание, видимо, это был черный ход, для всякой шелупони, и раму кое-как втиснули в узкое пространство, а за ней примостили убогого вида облупившийся деревянный стол образца так семидесятого года. Где они нашли-то этот антиквариат? В приличных учреждениях такое сто лет назад списали….
Опять-таки дело житейское.
Просто в этом проходе и коридорчике двоим уже не разминуться, так и вспоминается бессмертное филатовское: «Кто хотит на Колыму – выходи по одному»[1].
Сидит за этим столом паренек в погонах, со здоровущим прыщом на шее, кое-как замазанным тональным кремом, и проверяет входящих.
Рама, сумка, вытащи все из карманов…
Матильда сочувственно поглядела на парня и подумала, что, будь она террористом, она бы тут со смеху и сдохла.
Линия защиты, блин! И нет другого слова! Один точный удар сумкой – и даже она надежно нейтрализует защитника. А кому смешно – взвесьте дамскую сумочку в руке, и мигом поймете, что это лучшее оружие ближнего боя.
Но послушалась, продемонстрировала все, что могла, и отправилась искать нужный кабинет.
Само заведение выглядело вполне прилично. Жутковатый цвет стен (больной желтухой крокодил), белые двери – не пластик, дерево, правда, столетней давности, врезные замки, коридор, скамеечки…
Почти поликлиника, даже манеры у младшего персонала похожи.
Матильда попробовала осведомиться, что и где, заглянув за дверь с надписью «Секретарь», но оттуда рявкнули не хуже гарпии:
– Кабинет у вас написан? Сидите ждите, вас вызовут!
Вот и вся вежливость.
Может, где-то дело обстоит иначе, Матильда на это надеялась. Но здесь ей не нравилось.
– Ты же работала в юридической конторе. Неужели ты в суде не бывала?
Мария-Элена была искренне удивлена. А чем?
– Я же не юрист. Я – делопроизводитель… в перспективе. То есть законов не изучаю, моя работа – с бумажками. Возиться, систематизировать, оптимизировать, готовить… а по судам юристы бегают, им за это зарплату платят.