Овеянный романтизмом и загадочностью, образ Евгения Онегина при всём его эгоизме и прагматичности до сих пор остаётся одним из самых притягательных в русской классической литературе.
И дело здесь не только в том, что он добрее и душевнее тех же Печорина и Базарова, но и в том, что судьба его не свершилась с окончанием романа, осталась некоторая недосказанность.
Онегин, в лице которого показан человек своего времени, наделённый умом, честью и благородством, но в целом потерянный в жизни, бесспорно, является знаковым персонажем русской литературы XIX в.
Роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин», согласно расчётам литературоведа Ю. М. Лотмана, событийно начинается с хандры Онегина в конце 1819 г. и заканчивается его объяснением с Татьяной в заключении VIII главы в марте 1825 г., накануне трагических событий декабря.
Восстание декабристов на Сенатской площади 14 декабря 1825 г. – важнейшее политическое событие всего XIX в., явившееся своего рода отголоском Отечественной войны 1812 г. и Заграничных походов русской армии 1813-14 гг., наложивших отпечаток на развитие страны вплоть до событий русской революции.
В текущем году мы отмечаем 200-летие восстания декабристов. Это солидный срок, по истечении которого можно ещё раз обратиться к источникам об освободительном движении начала XIX в., но рассмотреть это в разрезе личностей, их устремлений, идеалов и видении будущего.
И здесь возникает вопрос: почему важнейшие явления русской истории и русской литературы той эпохи, по сути, оказались не связанными между собой? Попытку увязать восстание декабристов с сюжетной линией своего главного романа сделал А. С. Пушкин в X главе, которую впоследствии уничтожил. То, что мы имеем сегодня в качестве её набросков, восстановлено по черновым записям поэта значительно позже.
Обращение его к этой теме вполне логично, ведь, согласно одному из первоначальных замыслов поэта, Онегин должен был попасть в число декабристов. Само восстание произошло в тот момент, когда Пушкин работал над IV главой, но никаких намёков на причастность главных героев произведения к тайным обществам не наблюдается до упомянутой X главы, да и там повествование весьма отстранённое.
Развитие темы декабрьского восстания и предшествовавших ему событий в основных главах романа могло иметь для Пушкина серьёзные последствия прежде всего по цензурным соображениям, принеся лишние проблемы в жизни и творчестве, от которых поэт и так не был избавлен. К тому же он попадал в довольно щекотливую ситуацию, когда нужно было выбирать – чью сторону принять: Николая I или декабристов.
С одной стороны, у Пушкина сложились доверительные отношения с императором, основанные на взаимном уважении и схожести жизненных принципов. С другой – многие декабристы были его друзьями или давними приятелями (И. И. Пущин, В. К. Кюхельбекер, М. Ф. Орлов, А. А. Бестужев, П. И. Пестель, М. С. Лунин, В. Л. Давыдов и др.). Так в период кишинёвской ссылки он был завсегдатаем в доме Михаила Орлова, где они часто спорили о политике и о жизни в целом. В его доме поэт познакомился с Павлом Пестелем, который произвёл на него неизгладимое впечатление. В ранние годы Пушкин часто общался с Михаилом Луниным и до конца жизни хранил прядь его волос, как человека выдающегося и легендарного.
В годы своей юности Пушкин был духовно близок к декабристским кругам. Его умонастроения ярко выражались в поэтическом творчестве. Все мы помним его знаменитые стихи: «Вольность», «К Чаадаеву», «Деревня», «Кинжал». Ими зачитывались декабристы, да и не только они, на рубеже 1820-х гг. Стихи ходили в списках по рукам, даже если не были опубликованы, вдохновляя умы и сердца, устремлённые к свободе.
Исходя из предыстории вопроса, Пушкин не имел морального права обойти стороной 14 декабря 1825 г. Этого бы никто из современников не понял. По этой причине в X главе он плотно вторгается в политику, однако так и не находит в себе сил дать исторические оценки во всей их полноте и найти место Онегину в этом повествовании. Разрешить для себя непримиримые противоречия императора и его противников Пушкину так и не удалось, хотя симпатии его явно не на стороне заговорщиков.