Каждой империи нужна своя свалка. Какое-то место вдали от любопытных глаз, самый отдаленный уголок, куда можно выкидывать оппозиционеров и смутьянов. У императрицы Лайонстон XIV был Туманный Мир. Холодная, негостеприимная планета, расположенная далеко в стороне от больших дорог, населенная почти одними изменниками, преступниками и бродягами, которым изменила удача, и беглыми экстрасенсами. Лайонстон терпела существование Туманного Мира в своей строго управляемой Империи только потому, что так она знала, где находятся все человеческие отбросы.
Она предпочла бы убить их всех, но у нее были советники достаточно мудрые, чтобы понимать, что от изгнанников хлопот меньше, чем от мучеников. Но с годами Туманный Мир стал землей обетованной для мятежников и изгоев всех сортов, и вдруг оказалось, что былая полезная свалка стала непокорной отравленной колючкой в боку Империи. Лайонстон приказала ее очистить – огнем, если потребуется. И в результате обнаружила, что планета теперь защищена психоэнергетическим щитом объединенных разумов экстрасенсов, и этот щит более чем выдерживает все, что может обрушить на него флот Империи. И Туманный Мир, вопреки всем интригам и планам императрицы, оставался единственной выжившей мятежной планетой в Империи, защищенной от ярости Лайонстон. Так думали его жители.
«Звездный бродяга-2» вышел из гиперпространства вблизи Туманного Мира и лег на околопланетную орбиту. Длинная, стройная яхта поблескивала остриями датчиков, но имперских крейсеров вблизи не обнаружилось. Империю научили держать дистанцию. Золотой корабль один молчаливо висел над холодным и невыразительным шаром. В кают-компании «Звездного бродяги-2» Оуэн Охотник за Смертью, с комфортом устроившись в очень удобном кресле, подсчитывал выгоды своего положения. Не последним было то, что по крайней мере сейчас в него никто не стрелял. Оуэн научился ценить минуты спокойствия, хотя бы потому, что они бывали так редко.
Первый «Звездный бродяга» погиб при аварийной посадке в джунгли планеты Шандракор, но хайдены восстановили корабль по указаниям Оуэна, взяв за основу спасенный при крушении двигатель. Двигатель был особый – один из прототипов того, который Империя пыталась запустить в массовое производство, и по крайней мере на данный момент куда более быстрый, чем все, имевшееся у Империи.
Теоретически.
Сама яхта выглядела в основном так, как Оуэн сумел запомнить первую, и на ней были те же приспособления и излишества, но «измененные» были неспособны удержаться от усовершенствований. И иногда их идеи только показывали, как далеко ушли от человечества хайдены. Оуэн мирился с дверями, появляющимися при его приближении в сплошной стене, или светом, который включался и выключался без команды, но он предпочел бы пользоваться приборами управления вручную, а они начинали работать, стоило ему лишь о них подумать. После того как Оуэн несколько раз отвлекся и чуть не угробил корабль, он твердо решил предоставить управление бортовым компьютерам.
Кроме того, «измененные» выполнили многие детали интерьера неправильно, и они раздражали по мелочам. Полы кренились или выпячивались без видимой причины. Кресла принимали слегка не ту форму, а освещение и цвета были неуловимо неудобны для простого человеческого глаза. Оуэн приподнял левую руку и задумчиво посмотрел на нее. Золотой металл искусственной руки, еще одного дара хайденов, тепло блеснул в свете кают-компании. Сама мысль о столь интимной связи с технологией хайденов была Оуэну неприятна, но после того как он потерял руку, сражаясь с гренделианским чудовищем в огромных пещерах Мира вольфлингов, ему ничего не оставалось, как только принять подарок с благодарностью. Это была хорошая рука, сильная, управляемая и почти неуязвимая, и пусть он ощущал все время ее легкий холодок, не ощущая ее полностью своей, но с этим можно было жить. Оуэн медленно согнул золотые пальцы, любуясь их текучей грацией. Он доверял руке, поскольку не было другого выхода; в корабле он не был столь же уверен. «Измененные» могли сейчас быть его союзниками, но существа, официально названные врагами человечества, и не без веских причин, должны оставаться под подозрением. Как и все их подарки. Всегда был шанс, что они встроили что-то скрытое в корабль, в приборы, а может быть, и в его руку тоже.