Звезды напоминали ночных светлячков, испещрившие сиянием бескрайнее космическое полотно. Среди них выделялась мигающая красная точка. Она увеличивалась, приобретая по мере приближения очертания желтого грузового космического корабля. Неосвещенный изнутри, он скользил в пространстве ровно по горизонтали. Без двигателей, испускающие яркое синее пламя, корабль, на первый взгляд, показался бы безжизненным астрономическим объектом. Перед ним едва просматривалась планета. С первого взгляда ее можно было принять за лазурную звезду, но так выглядела Земля.
В одном из иллюминаторов корабля автоматически зажегся свет. Когда просторная летная палуба, усыпанная мигающими кнопками, мониторами и рычагами, осветилась, в центре выступил корпус Гурда, который находился в режиме ожидания. На его затылке периодически мигала красная кнопка. Его отключенный дисплей был направлен в сторону спального отсека, где также включились лампы, осветив четыре в человеческий рост капсул, в которых спали молодые люди, погруженные в гиперсон.
Звук, напоминавший таймер, донесся из скрытого динамика. Одна из активных кнопок на капсуле погасла, другая, мигающая загорелась. Нарушая установившуюся длительную тишину, в отсеке послышались механические движения. Крышка на капсуле открылась, сползая в стену. Как только она полностью исчезла, лежащий в ней мальчик с синими глазами проснулся. Какое-то время Синеглаз лежа разглядывал стальной потолок, пытаясь понять, где он находится. Когда вспомнил, как он покинул Марс, как они полетели на Землю, он попытался резко встать. Лицо скорчилось на мгновение из-за боли в мышцах. Голова кружилась, а руки и ноги слегка дрожали.
Через несколько минут он смог приподняться. Частота биения сердца участилась, стремительнее разгоняя кровь по телу. Синеглаз покинул капсулу, когда почувствовал, что может свободно и безболезненно передвигаться. В течение десяти минут он бродил по отсеку, заглядывая в прозрачные капсулы друзей, которые крепко спали. Их бледные лица иногда наводили ужас. «Живы ли они?!», – думал Синеглаз. Бегущие по мониторам зеленые линии, прерывающиеся периодически кривыми линиями, которые сопровождались тихими звуковыми сигналами, указывали на то, что их жизнедеятельность в норме.
В его горле пересохло так, что трудно было вымолвить и слово. Синеглаз вспомнил это знакомое чувство. В кухонном отсеке он попытался включить кран с питьевой водой, но на нем не оказалось ничего, что могло бы его запустить. Он перепробовал много вариантов: протягивал руку под и над краном, но, чтобы он ни делал, вода не лилась. Синеглаз решил воспользоваться аугментом1. Они хранились в летной палубе. Сбегав туда и обратно, он по инструкции аугмента покрутил едва заметный диск на кране. Потекла прохладная вода в выдвинувшийся стакан. Он с нетерпением опустошил его.
Плечом Синеглаз почувствовал чье-то прикосновение. Обернувшись, он поперхнулся водой, когда увидел человека в белом халате с бледным лицом и растрепанными волосами. После того как страшилище попросило налить воды, Синеглаз узнал в хриплом потоке речи знакомый голос.
– Вода, – сказала Мими.
– Ты меня напугала, – ответил, улыбаясь, Синеглаз, протягивая ей полный стакан воды.
– Спасибо, я думала, что не дойду.
– У нас обезвоживание.
– А ты сам как?
– Нормально.
– Во сне меня мучили страшные кошмары. Как-будто фильмы ужасов смотрела всю дорогу. Я так рада, что проснулась.
Под краном наполнились еще три стакана.
– В аугменте написано, что перед тем как лечь в капсулу нужно выпивать по два литра воды.
– Не помню, чтобы мы вообще что-то пили перед сном.
Послышались медленные шаги. В отсек с походкой мумии вошел Илас в белом халате. Он приоткрыл рот, словно пытаясь что-то сказать.
– Дайте попить, – произнес Илас тихо, словно из глубины.
Мими без слов поняла его, неся ему сразу два стакана. Илас выпил их залпом, не пролив ни капли чистой прохладной воды.