Приход в класс новенькой – всегда событие, даже если эта новенькая оказывается на первый взгляд скучной и обыденной, как тетрадка в клетку. Во всяком случае, облик Зои Колесниченко ничем не выдавал ее самобытности или яркой индивидуальности, даже если таковые имели место быть. Но ведь часто первое впечатление бывает ох как обманчиво!
Необычайные вещи начали происходить буквально с первого дня. Нет, поначалу все шло как всегда: Люстра привела Зою в класс, представила ее ребятам и велела ей занять любое свободное место. Никого не удивило, что Зоя решила сесть за последнюю парту, тем более что она оказалась совершенно свободной. Зоя еще не успела ни с кем познакомиться, поэтому ее желание сидеть на уроках в одиночестве было вполне объяснимым. Вот пройдет несколько дней, а может и недель, Зоя присмотрится к ребятам, с кем-нибудь подружится и найдет себе подходящего соседа или соседку. Так или примерно так рассуждали ребята, глядя, как робко и неуверенно пробирается Зоя (потому что слова «идет» или «шагает» тут совершенно неуместны) по проходу к самой последней парте третьего ряда. В руках у новенькой был пестрый пакет – единственное яркое пятно в ее облике, а за спиной болтался обычный, если, конечно, не приглядываться особенно, рюкзак.
Первым уроком в тот день была литература. Сидя, как обычно, за учительским столом, Люстра монотонным голосом диктовала биографию Гоголя, а ученики делали вид, что записывают в тетрадь столь ценные сведения. В сущности же, каждый был занят своим делом по той простой причине, что биографию великого русского писателя можно узнать из школьного учебника, которым, к слову сказать, и пользовалась Ангелина Валентиновна, не утруждая себя поисками более редких источников.
Урок успешно перевалил за середину, когда класс буквально вздрогнул от душераздирающего вопля.
– …свою бессмертную поэ-э-э… – Недосказанное слово так и застряло в горле учительницы. – Ермолаев! – взвизгнула она в следующую секунду, уставившись на предпоследнюю парту третьего ряда. – Немедленно выйди вон!
Действительно, жуткий, ни на что не похожий звук шел именно оттуда. Но поверить в то, что человеческое существо, даже если оно и носит фамилию Ермолаев, способно исторгнуть из себя нечто подобное, было совершенно невозможно.
– А я тут при чем? – возмутился Юрка и обернулся назад. – Это там выло! – Он ткнул пальцем в сторону новенькой.
– Колесниченко! – снова заорала училка. – Встать!
Зоя обреченно поднялась.
– Это что еще за… Что еще за… Что за… – Нужные слова никак не приходили на язык учительницы русского языка и литературы.
– Не «что», а «кто». – Голос Зои звучал на удивление спокойно.
Не дожидаясь дальнейших вопросов, Зоя водрузила на парту свой рюкзак (тот самый, который выглядел вполне обычным, если, конечно, особенно не приглядываться), расстегнула молнию и под пристальным наблюдением множества глаз вытащила из рюкзака здоровенного дымчатого кота. Только теперь некоторые, да и то немногие, отметили про себя, что форма-то Зоиного рюкзака была не совсем обычной, да и по бокам имелись какие-то непонятного назначения сеточки в виде окошек.
– Ты зачем это кота в школу притащила? – Ситуация была настолько неординарной, что даже заставила Люстру изменить своему обычному агрессивно-хамскому тону.
Учительница выглядела обескураженной и даже жалкой. Она беспомощно хлопала рыжими, никогда не знавшими косметики ресницами и по-рыбьи шевелила ненакрашенными губами.
– А он не может без меня, – последовал спокойный ответ.
На лице новенькой отразилось смущение, но голос звучал твердо, и это несоответствие как-то обескураживало.
И как бы в подтверждение хозяйкиных слов, кот протяжно мяукнул и прильнул к Зоиной груди.
– Чак, маленький мой, – заворковала Зоя и принялась гладить кота по огромной щекастой голове.
– Это британец? – проявил неожиданный интерес Юрка Ермолаев.
Он вообще был находчивым и умел быстро осваиваться практически в любой, даже самой необычной ситуации.
– Да, – с гордостью кивнула Зоя, – британский голубой.
– К директору! – завопила вдруг Люстра. – Колесниченко, к директору!