Стояла летняя жара. Утомленный город, казалось, навечно застрял в автомобильных пробках. Раскаленный асфальт и ни кусочка спасительной тени на автостраде. Всеобщим раздражением витали в воздухе. Мерещилось: поднеси спичку, и воздух тут же взорвется руганью и разбитыми лобовыми стеклами. На исходе трудового дня, мечтая о вожделенной прохладе кондиционера, Ула возвращалась домой. Из динамика старенькой «Лады» ритмично звучала Ольга Буковка: « Мало половин, мало, мало половин». Кивая в такт головой и соглашаясь с певицей, она громко ей подпевала. В свои двадцать пять лет половинкой она так и не обзавелась.
Работая в одном из местных клубов, она не смогла выбрать себе достойного парня среди дайверов. Да и остальные её не интересовали. Молодые люди на погружении часто паниковали, и их испуганные лица вселяли лишь чувство сострадания, но никак ни симпатию. Паниковали, впрочем, все, как женщины, так и мужчины. Несмотря на инструктаж, первое погружение считалось экстремальным и для погружающихся людей, так и для неё самой. Она вспомнила швейцарца – инвалида без ног, всю жизнь стремящегося доказать свою значимость. Погружение с аквалангом было ему некой планкой к самоутверждению. Таких людей всегда недооцениваешь и порой не знаешь, как правильно вести себя с ними. А на глубине и подавно. От предложения: «Нырнуть вместе с ней» она сразу отказалась.
– Кто будет виноват в твоей смерти? Случись что! – раздраженно бросилось ему в лицо.
Но в ответ, увидев потухший взгляд из-под бровей, толи обиды, толи разочарования, она вспомнила себя, упрямую в детстве, и согласилась:
– Ладно, не унывай. Прорвемся! Только чуть не трусить. И на протяжении всего погружения крепко держала его за акваланг, помогая дышать.
Но когда после погружения он, как заправский мачо, решился снять её на ночь, оказав, оказывается, большую услугу, она разочаровалась в нем.
– Слышишь ты! Жду тебя вечером в кафе, – паясничая, толи предложил, толи спросил он.
Даже не смотря в его сторону. Сквозь зубы процедила:
– Жди, дело твоё. Но ничего не обещаю.