Часть 1
Глава 1. Грейси Айранс
– Ааа-ааа! – раздался приглушённый крик в сумеречной утренней Тишине. Этот голос будто взбудоражил пространство комнаты. Всё ещё продолжая всхлипывать после странного ночного кошмара, пробуждалось прелестное создание.
Оставаясь лежать на своей огромной кровати, утопая в нежных атласных шёлках, молодая девушка припоминала картины сновидения. В голове у неё ещё гудело, будто какой-то своей частью её Сознание по-прежнему находилось в том неприятном Сне – в неком тёмном и бескрайном месте. А приближающийся рёв паровоза, который был по-настоящему грохочущим, остался где-то там, по ту сторону реальности…
– Уф… – послышался её томный вздох. Приходя в себя, девушка шёпотом произнесла: – Это всего лишь Сон…
Однако навязчивые обрывки из сновидения то и дело всплывали в её памяти. В голове непроизвольно прокручивались краткие моменты сюжетных картин, в основном то, что ей приходилось всё время от кого-то куда-то убегать. И хоть тело её не слушалось, она всё же бежала и бежала в сторону просвета в конце какого-то туннеля…
Вытерев холодный пот со лба, молодая особа привстала и осмотрелась. В комнате никого не было…
Грейси – так звали нашу героиню – шустро поднялась с кровати и зажгла стоящую на комоде свечу. Тусклый, чуть желтоватый Свет постепенно разлился по всей комнате. Всё, что находилось в ней, медленно оживало, оставляя за собой причудливые тени. Мебель и вещи обрели естественные очертания, но выглядели загадочно и таинственно.
Грейси посмотрела на картину, висевшую на стене. Картина была старинная, видимо, осталась от родовитых предков. Самоуверенный молодой человек, скачущий на белой прекрасной лошади, как обычно, куда-то спешил. Казалось, всадник пристально наблюдал за Грейси. Ощущая на себе взгляд далёкого предка, девушка всегда смущалась.
Джордж Айранс, отец Грейси, был представителем старинного знатного рода Айранса. Однажды, будучи уже в зрелом возрасте, он полюбил прекрасную женщину, которая ответила ему взаимностью, и они поженились. Однако Счастье их было недолгим. После рождения малышки молодая жена вскоре скончалась. И после этого вдовец Джордж так и не женился, всецело посвятив свою Жизнь дочери.
Вот так уже восемнадцать лет лорд Джордж Айранс воспитывал Грейси. Он долго искал для неё самых уважаемых в округе гувернанток, чтобы дать ей достойное и благородное воспитание. И однажды остановил свой выбор на Лидии. К ней-то и привязалась его дочь.
От родовитых предков в наследство Джорджу перешли обширные земельные угодья и старинный величественный особняк. Вот уже несколько сотен лет эти живописные места передавались из поколения в поколение.
Настенные часы тихо скрипнули, и Грейси взглянула на них. Маленькая стрелка стояла около шести. Девушка посмотрела в окно и обрадовалась: уже забрезжил Рассвет.
– С минуты на минуту взойдёт Солнце, – воскликнула она, – а значит, Жизнь продолжается! И страшный Сон уйдёт, как ночь…
– Правда же, мой дорогой Мигель? – обратилась Грейси к всаднику.
Изображение на картине по-прежнему не сводило с неё своих пристальных глаз. Грейси даже показалось, что он улыбнулся ей в ответ.
Улыбнувшись ему и уже чуть взбодрившись, она подошла к окну и раздвинула плотные портьеры из бархатной изумрудно-зелёной ткани. В этот предрассветный час Небо, пробуждаясь с тёмной ночи, наполнялось прекрасным розовато-серым оттенком.
На горизонте вырисовывались очертания гор. Они контрастно граничили с небесным пространством. Горы будто тоже просыпались после ночной спячки, меняя свою окраску, постепенно переходя от розового в пурпурные тона. А тёмно-зелёные заросли кустарников, растущие на берегу небольшого озера, будто кружились в хороводе в ожидании первых лучей восходящего Солнца.
Можно сказать, что имение находилось в удачном месте. Холмистые земли окружали владения Айранс с трёх сторон. Но порывистый морской ветер с холодного моря, которое простиралось на южной стороне этих земель, порой изредка посещал эту местность.
Самое ближайшее имение находилось в двух милях от них. Жизнь бурно развивалась, и таких старинных и родовитых семей в окрестностях было не так уж много. Люди обустраивались в провинции, и городская суета становилась привычной для их жителей.