[Глава 1. Война: Цвет смерти]
Чёрными и белыми они станут позже
Какой цвет у нас ассоциируется со смертью? В народной памяти и культурном коде эти цвета понятны и известны. Чёрный траурный платок. Бледный как смерть. Лицо белее савана. Зелёная рожа ожившего мертвеца. Вроде весь список перечислил.
Но в моём представлении смерть темно-оранжевого цвета. Кирпичного.
Но не красный кирпич, а грязно-оранжевый. Именно такого цвета погибшие на жаре. Чёрными они станут позже. Белые кости вообще появятся через пару месяцев. А пока они грязно-оранжевые.
Бесстыдно вылезают из одежды самыми интимными местами. И словно отдыхают от волнений этого мира. Лежат в высшей степени расслабленно. Вот он, вечный покой.
А вот череп и зубы действительно белоснежны. Удивительно, как мала эта костная коробка. Объем, который добавлял мясо, ушёл и остаётся основа. То, что омываемое дождями и обжигаемое солнцем, пролежит на земле годы. Небольшой ящик с дырами глазниц, белозубая ухмылка и ёжик коротко стриженных по армейской моде волос.
И сразу становится ясна причина войн на земле. Небольшой объём черепа не позволяет вместить в него мир. Такие дела.
И да, я видел Брэдли. Ничего особенного, просто кусок обгорелого железа…
Пятьдесят оттенков серого
Война нонче пошла высокотехнологичная. Каждый километр ЛБС (линии боевого соприкосновения) напичкан камерами, сигналками, анализаторами…
Ночью камера показывает не темноту, но серую картинку. Серое всё: трава, деревья, люди, небо. Царство луны и смерти. Только глаза бродячих и диких животных не серые, а алмазные. Они блестят в сером окружении, как бы подчёркивая, что их носитель жив и этим отличается от серого-неживого.
К рассвету серость на камерах становится чётче и суровее. Строгие чёрные силуэты наполнены 100 %-ной серостью. Вот как выглядит 50 оттенков серого на ЛБС, а не это ваше…
И вдруг лишний солнечный луч решает всё. Изображение на мониторе на мгновение расплывается, и мир становится цветным. Сначала расплывчатым и юным, несуразные разноцветные пятна, но уже наполненным зеленью, светом, небом, жизнью. Затем «картинка» восстанавливается, и Украина раскидывается перед тобой во всём своём великолепии. Не вся, а лишь небольшой участок фронта.
Но разве этого мало? Разве это не повод для радости и безудержного счастья? Именно ты сегодня жив. Именно ты сегодня в 04.10 утра увидел, захватил и присвоил эту метаморфозу тихой украинской ночи. В этом смысле русская армия оккупирует краски жизни Украины.
Но только в этом.
«Полки»
Что такое «полка»? Это кровавое наследие тоталитарного совка. Проклятые коммунисты высаживали в степях лесные насаждения, чтобы степные почвы не эрозировали и не выветривались. Лесополосы шириной в 10–15 метров, 5–7 деревьев в разрезе и кустарник между ними. Никто из коммунистов не планировал воевать в них с хохлами, это был чисто хозяйственный вопрос. Хотя среди укров бытуют и такие мнения, мол, дотянулся кровавый Сталин. А вот не было бы «полок», мы бы москалей в чистом поле бы давно разворошили уже.
Когда попадаешь на незнакомую «полку», в первую очередь надо посмотреть наличие блиндажей и укрепов. На случай артобстрела или дронналёта. А во-вторых? Во-вторых, нужно выяснить, в какую сторону направлены выходы из этих нор. Дело в том, что направление выхода из окопа – это серьёзный маркер их принадлежности. Мы копаем укрепы выходом к нашему тылу, укропы соответственно к своему.
Если выход у норы в сторону противника, значит, мы на взятой (или ещё не взятой) «полке» неприятеля. Это и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что ещё на сотню метров ближе к победе. Хорошо, потому что можно помародёрить импортный хабар, брошенный украми (отличные бронежилеты, форма, девайсы…). Плохо потому, что предстоит много работы. Обследовать местность. Провести оборонные мероприятия. Сапёрные работы. Разминирование. Плохо, потому что вокруг лежат трупы и очень скоро они начнут пахнуть.
Кстати, на определённых этапах биологических процессов запах разлагающегося поляка и запах цветения акации практически идентичен. Удивительно, но факт. Особенно если акаций много. Если наших павших мы выносим за многие километры, то «немцев» мы не хороним, особенно если это поляк. Они лежат там, где их нашла смерть. Иногда это неприятно. Особенно тогда, когда хочешь занять действительно качественный и удачно сооружённый блиндаж, а там, раскорячившись, лежит «жолнеж» и от мух не продохнуть. Даже если его вытащить, находиться в этом «помещении» ещё долго будет нельзя. Всё пропитано липкой европейской плотью. Обидно!