– Сейчас, вот сейчас, – сказал Ратников. – Ты на экран гляди.
А чего тут рассматривать? Залитое солнцем зелёное поле с белым мячом в середине. Футбол как футбол.
– Террористы среди болельщиков?
– Ошибаешься, – улыбнулся Белый.
– Прячутся под трибунами?
– Да нет же, давно ускользнули. Но сюрприз приготовили.
И в ту же секунду мяч вспыхнул. Сверкнул шаровой молнией, та обернулась раскалённой звездой – и вот распухает пышущий адским пламенем шар.
Небосклон качнулся в одну сторону, в другую, но устоял.
Вместо трибун торчат тлеющие остовы. Сто тысяч человек исчезли. Первые ряды испарились, прочие обратились в скелеты.
Именно тогда в голове возник образ джинна. Ядерный джинн – его призрак многие годы преследовал меня.
От леденящего душу воя кости рассыпаются в прах.
Голодный джинн втягивает всё, до чего может дотянуться. Громадное дымное пятно обратилось в лиловую поганку. Набухшую тёмной тяжестью шляпку ветер сносит в сторону.
В центре мёртвого стадиона зияет воронка с багровыми краями: памятник лучшим в мире командам.
Но почему стадион? А, скажем, не штаб-квартира Организации Объединённых Наций? Или «Аквариум»[1]?
А вот и высотка Секретариата ООН. Оказалось, злой дух прятался внутри – и вырвался снопами ярчайшего пламени; джинн осклабился – отражение смертельного оскала режет здание пополам.
Демон хмурится, уста его смыкаются; верхняя часть дома, едва приподнявшись над раскалённой расщелиной, опускается – небоскрёб складывается в груду обломков. Земля сотрясается, гигантский столб осколков, пыли и дыма взлетает вверх.
Но что-то не так… Где же грохот и рёв? Вместо них – музыка, стремительная и влекущая. И удивительно знакомая.
И вновь картина меняется: на экране «Аквариум». На сей раз белый карлик вспыхивает поодаль от цели. «Стекляшка» бьёт в глаза ослепительным блеском. Через миг сияние тускнеет, а секунду спустя на здание обрушивается удар. Свирепый таран разносит «Аквариум» на куски; огромный дом лопается, как воздушный шарик.