Я сделала ещё один обход зала, привычно сканируя лица гостей. Казино «Четыре Ветра» напоминало аквариум с экзотическими рыбами – все яркие, все движутся по предсказуемым траекториям, все в своём собственном мире иллюзий. Мои каблуки беззвучно утопали в толстом ковре, пока я двигалась между столами, невидимая для тех, кто не хотел меня замечать.
Казино никогда не было для меня местом развлечений. Скорее, идеально выверенной декорацией, где каждый сантиметр пространства продуман до мелочей – от высоты стульев до интенсивности света. Здесь ничто не оставлено на волю случая, кроме самой игры.
Мужчина за рулеткой улыбался, но его глаза оставались мёртвыми. Он проиграл уже третью ставку подряд, но продолжал держать лицо. Типичный актёр второго плана в этом тренированном театре. Женщина рядом с ним – вероятно, жена – механически потягивала шампанское, пока её муж спускал их отпускные.
Тут никто не кричал от радости при выигрыше. Никто не рыдал при проигрыше. Свет словно проглатывал все эмоции, оставляя лишь оболочки людей.
Я повернулась к бару, поймала взгляд Михаила – он едва заметно кивнул, подтверждая, что всё спокойно. Между нами не нужны были слова. Достаточно микрожестов, которые никто посторонний не заметит.
Казино было моей клеткой, но я в ней – не птица, а смотритель. Я не играла по правилам этого места, я следила, чтобы другие их соблюдали. И именно эта разница позволяла мне сохранять ясность ума там, где другие её теряли.
Подойдя к зеркальной стене, я проверила своё отражение. Строгий костюм, собранные волосы, минимум косметики. Ничего лишнего. Ничего, что могло бы выдать во мне человека с эмоциями, страхами, с сыном, который сейчас, возможно, не может уснуть в Краснодаре.
Мне нравилось быть хищником среди этих марионеток. Наблюдать, как они дёргаются на ниточках собственных страстей и слабостей. Я не играла – я смотрела. И в этом контроле была моя сила.
Я заняла позицию у барной стойки, привычно расправив плечи. Отсюда открывался идеальный обзор на VIP-зал – мой основной объект наблюдения. Бармен Виктор, зная мои правила, молча поставил передо мной стакан с водой. Ни льда, ни лимона – ничего, что могло бы отвлечь внимание. Я благодарно кивнула.
Между нами существовал негласный договор: я не мешала ему работать, он не пытался меня развлекать. Идеальный симбиоз двух профессионалов.
Мимо прошла девушка в красном – слишком громкий смех, слишком частые прикосновения к спутнику. Наигранность выдавала в ней либо новичка, либо охотницу за чужими кошельками. Я сделала мысленную пометку присмотреться к ней внимательнее.
Рация в ухе тихо зашипела. Голос Стаса, дежурившего у камер наблюдения, произнёс: «Стол номер три, мужчина в сером пиджаке. Слишком нервничает».
Я не повернула головы, лишь чуть сместила угол зрения. Действительно, клиент за третьим столом выбивался из общего ритма казино. Слишком резкие движения, пальцы барабанят по столу, взгляд мечется. Возможно, просто неопытный игрок, но такие нервные гости часто становятся проблемой.
– Вижу. Продолжаю наблюдение, – произнесла я почти беззвучно, зная, что чувствительный микрофон уловит.
Охота требовала терпения. Я не двигалась с места, позволяя залу жить своей жизнью вокруг меня. Люди приходили и уходили, проигрывали и выигрывали, но моё лицо оставалось непроницаемым. Улыбка в этом месте была бы профессиональной ошибкой – она создавала иллюзию доступности, а мне нужна была дистанция.
Через десять минут мужчина в сером успокоился – видимо, выигрыш сгладил его нервозность. Ложная тревога.
Моя сила была в невидимости. Когда охранник сливается с интерьером, люди перестают себя контролировать. Они забывают, что за ними наблюдают, и начинают показывать истинные лица. Тогда-то и проявляются настоящие намерения, скрытые за масками вежливости.
Я стояла неподвижно, как часовой на посту. Мой разум фиксировал малейшие детали: кто с кем разговаривает, кто избегает камер, кто пьёт больше обычного. Эта информация складывалась в мозаику, которая рано или поздно выдаст мне того, кого я ищу.
В этой охоте моё одиночество было не проклятием, а преимуществом. Никаких привязанностей, никаких слабостей. Только холодный расчёт и абсолютная концентрация.