Если бы Джузеппе спросили, какое у него сложилось первое впечатление от Великого княжества Литовского, он ответил бы, что это страна зеркал, театров и храмов барокко. По разным причинам в этом северном государстве почти не было грузных романских или мрачных готических построек. От всех городов здесь веяло солнечной свежестью итальянского барокко со свойственной этому стилю изогнутостью и многослойностью линий, пышностью сложных декоративных элементов и орнаментов, обилием витых колонн, инкрустацией, золочением и скульптурой.
Впрочем, в соответствии с европейской модой, все последние здания и интерьеры, что видел в княжестве Джузеппе, возводились уже в театральном и меланхоличном, более лёгком и ажурном стиле рококо, получившем своё название из-за используемых в его декоре раковин с завитками. Одним из нововведений рококо было множество зеркал. И мануфактура князей Радзивиллов в Уречье заполнила Великое княжество Литовское качественными зеркалами, переодев край, в котором было двадцать театров, в драгоценное облачение из стекла и серебра. Бесчисленность зеркал казалась странной для лесной страны, находящейся на окраине Европы.
Но это касалось городов и местечек. Сельская же местность в краю с суровым климатом навевала на итальянца тоску. В Великом княжестве Литовском бушевала метель. Дорог, в понимании Джузеппе, здесь вообще не было, как, впрочем, и весны. Что это за весна, когда идёт в апреле снег и лежат сугробы. Уже по прибытии в Польшу графа неприятно удивила стоявшая там слякоть. Но на пути в Несвиж и вовсе была стужа с ураганными ветрами. Голые деревья угрюмо тянули к свинцовому небу чёрные пальцы-отростки. Джузеппе отчаянно укутывался в плащ со стоячим воротником и задавался вопросом:
– Зачем люди живут в этой мрачной и холодной стране?
На дорогах Восточной Европы было неспокойно, и граф, путешествовавший в компании молодой жены, взял в качестве кучера немецкого наёмника устрашающего вида по имени Ульрих. Граф Джузеппе Бальсамо именовал себя десятками имён. Самым известным из них было Алессандро Калиостро.
С детства Джузеппе проявлял склонность к мошенничеству и воровству. За это его выгнали из школы в Палермо, а потом и из бенедиктинского монастыря в Кальтаджироне. Наверное, человек его склада характера должен был провести всю жизнь в тюрьме. Однако Джузеппе любил читать, был невероятно умён и сметлив. На публике он утверждал, что родился 2236 лет назад во время извержения вулкана Везувий, от которого ему перешла часть энергии. Ещё он утверждал, что веками скитается по миру и был знаком с величайшими правителями древности, общался с бессмертными обитателями египетских пирамид и знает секрет создания философского камня.
Ещё в детстве, в библиотеке монастыря, в руки Джузеппе попала книга «Перегринация» автора Николая Христофора Радзивилла с описанием путешествия последнего в Египет и на Ближний Восток. Подробности жизни в Египте Джузеппе почерпнул из этой книги для легковерных читателей.
Да, на людях граф называл себя всесильным, но Джузеппе отлично знал все свои недостатки и обладал самоиронией. «Изготавливая» золото и драгоценные камни, эликсиры молодости или предсказывая будущее, Калиостро всегда чувствовал меру. Пусть он был лишь нищий мошенник и плут, тучный и с залысинами, внешне далеко не Дон Жуан, но Джузеппе восхищались по всему миру, и он женился на красавице Лоренции Филичиане, которая была младше графа на одиннадцать лет. Разве это не показатель исключительности и избранности Джузеппе Господом?
Калиостро обещал Лоренции маленькое королевство и представлял её везде как итальянскую принцессу. Пока Джузеппе не сдержал обещания, но его с Лоренцией при всех дворах Европы принимали как королевскую чету.
Граф владел в совершенстве четырьмя языками и имел гипнотические способности. Но главным своим талантом он считал умение очаровывать людей, покрывать всё налётом мистики и тайны. А когда Калиостро пытались вывести на чистую воду, уличить в мошенничестве, то неожиданно для себя встречали достойного соперника. Граф отменно фехтовал и метко стрелял, что делало его грозным противником на дуэли. Если было нужно, Джузеппе выигрывал религиозные диспуты с прелатами церкви, излечивал слепых и парализованных, указывал на ошибки в расчётах учёных и разбирался, казалось, во всём. Когда было необходимо, он был аскетичным праведником, а затем мог перевоплотиться в страстного игромана, мота и весельчака, увешанного редкими бесценными украшениями.