– Кто из людей более всего достоин того, чтобы я с ним хорошо обходился?
– Твоя мать.
– А кто потом?
– Твоя мать.
– А кто потом?
– Твоя мать.
– А кто потом?
– Твой отец.
Сунна (аль-Бухари, хадис 5971)
Большинство людей обращаются к психологу со своими душевными ранами. И в процессе длительной работы с этими людьми выясняется, что и за другими их проблемами скрыта душевная боль, некогда причиненная близкими.
Это, прежде всего, травмирующие отношения с самыми близкими людьми – с отцом и матерью. Самый травматичный образ в человеческой душе – материнский образ. Необходимы долгие часы встреч, чтобы «познакомиться» с образом мамы в душе, чтобы освободиться от влияния детской травмы, связанной с матерью.
Причина психологической травмы отношений ребенка с матерью не столько в реальной маме, а сколько в объективных психологических закономерностях развития взаимоотношений матери и ребенка. Понимание этих закономерностей невозможно без осознавания сути материнского инстинкта. К сожалению, в современном обществе все труднее и труднее женщине сохранить связь со своими природными основами и выполнить свою материнскую задачу.
Много в современной психологии говорится и пишется о ведущей роли самого человека в том, что случается в его жизни. Порой при этом как будто забывается о том, что личность человека – это результат взаимодействия его врожденных задатков и влияния окружающей среды. У истоков этого взаимодействия наши инстинкты, которые контролировать невозможно, но можно и важно признать их объективное действие. Чтобы взять личную ответственность за изменения, нужно признать честно, что есть нечто, что изменить невозможно.
Если говорить о материнском инстинкте, то в его основе находится образ безусловной любви матери. Неутоленная потребность в такой любви сохранилась в памяти человечества как образ утерянного рая, как исконная колыбель человечества. Человек на протяжении многих веков вновь и вновь отправляется на поиски утерянного райского источника любви.
Неизъяснимая словами нужда побуждает и современного человека вновь и вновь обращаться к образам утраченного блаженства. Существует какое-то