ЛОПАСТИ СУДЬБЫ. КНИГА ПЕРВАЯ. НАЧАЛО
Глава 1. Четверг, 8 августа
Москва еще не проснулась. Обычная для этого времени года жара еще не заполонила город. Но уже было понятно, что к полудню солнце опять расплавит асфальт и дрожащее марево заполнит все вокруг. Редкие прохожие в этот ранний час неспеша наслаждались остатками ночной прохлады, свежим воздухом и кофе перед тем, как на целый день погрузиться в кондиционированный воздух офисных помещений. В такие ранние часы город казался почти добрым. Без пробок, без суеты. Только ветер, пахнущий асфальтом и кофе из круглосуточных кофеен.
Екатерина Владимировна Антонова уже была в офисе. Как всегда – раньше всех. Привычка приходить раньше прочно вошла в ее жизнь. По опыту она знала, что как только стрелки на часах построятся в прямой угол, у нее не будет ни секунды, чтобы спокойно поработать – она всегда будет кому-то нужна. А так у нее было время разобрать почту и составить план на день.
В эти два утренних часа до начала рабочего дня она превращалась не в пресс-секретаря нефтяного гиганта, а просто в Катю. Девушку, у которой есть капучино, лента новостей, четкий план и странное ощущение предвкушения. Она не верила в предчувствия – слишком рациональна – но сегодня было иначе. Что-то витало в воздухе.
В восемь – встреча с Сергеем Петровичем, ее шефом, наставником и, возможно, самым важным мужчиной в ее профессиональной жизни. Они называли это «кофейным перемирием». Раз в неделю – никакой иерархии. Только двое коллег, сидящих в кафетерии за столиком у окна. Она – с круассаном, он – с привычной ухмылкой.
– Привет, Катюша, – он снова позволил себе это уменьшительное, которое звучало так тепло. Только здесь. Только за этим столиком. – Хорошо выглядишь. Волнуешься?
– По поводу? – Катя машинально откинула за ухо выбившуюся прядь и взяла чашку.
– В субботу Антон прилетает. Через месяц свадьба.
Она улыбнулась, но взгляд на миг помутнел. Антон… Ее Антон. Начальник буровой, крепкий, спокойный, такой надежный. Они долго скрывали отношения – в компании подобные связи не приветствовались. Увольняли без разговоров.
– Шшш. Не громко. Ты же знаешь наши порядки, – Катя усмехнулась.
– Я все проверил. Никто не подозревает. Ты же знаешь, я свято чту наш уговор, – он сделал глоток кофе. – Все готово к большому дню?
– Какой там. Ты же сам мне не оставляешь времени, – фыркнула она. – Будет скромно. Только родные. Без шума и фейерверков.
– И без меня, – с притворной грустью вздохнул он.
Катя вспомнила, как все начиналось. Пятнадцать лет назад – молодая выпускница журфака, на своей первой пресс-конференции. Сразу после выпуска она попала в редакцию крупного журнала. Взяли ее стажером и, как водится, поручали всякие незначительные дела. На пресс-конференцию ее взяла с собой коллега, которой поручили во что бы то ни стало добыть эксклюзив с руководителем нефтяного гиганта. Растерявшись от масштаба мероприятия и количества известных изданий, представленных там, Катя всю дорогу сидела в сторонке и старалась не смотреть никому в глаза. Особенно Сергею. Он как великий дирижер искусно управлял всем тем, что происходило в зале движением глаз, взмахом руки, кивком головы.
Она до сих пор не понимала, откуда взялась такая реакция – стеснительностью Катя никогда не отличалась. Всегда старалась быть впереди, поднимать руку, отвечать на вопросы, задавать настроение. У редакции была только одна возможность задать вопрос и ее взяли в качестве второго шанса: представиться «левым» изданием, каким-нибудь региональным, о котором никто не знает, и задать еще один вопрос. И здесь уже без вариантов: она не могла провалить это задание. От этого зависела ее дальнейшая судьба в издании.
Влажная от напряжения рука поднялась вверх, кивком головы Сергей передал ей микрофон, дрожащим голосом Катя задала свой вопрос и быстро села обратно. Ей показалось, что это длилось целую вечность. Потом, вспоминая эту ситуацию, Катя всегда недоуменно улыбалась. Уже на второй своей пресс-конференции она уверенно знакомилась с коллегами, заняла первый ряд и всячески старалась наладить визуальный контакт со спикерами. А тогда… На секунду Сергей задержал на ней взгляд. Ей показалось, что он проникает ей в самую душу с вопросом: «Ну, а ты-то куда, птенчик?»