Леонардо да Винчи: гений на все времена

GRANDISSIMI № 2:

Leonardo da Vinci, genio senza tempo

Davide Morosinotto

Глава 1. Родом из городка Винчи

«Только с пользой прожитую жизнь можно назвать долгой».

И открылась мне одна простая истина: я бы не прожил жизнь с пользой, стань я нотариусом, как было угодно моему отцу. Во Флоренции его знал всякий. Сер[1] Пьеро из городка Винчи был почтенным человеком, к тому же водил дружбу с правителями города из рода Медичи.

О моей матери я знаю лишь то, что её звали Катерина. Она была простой крестьянской девушкой. Сер Пьеро влюбился в неё, но жениться надумал совсем на другой. Поэтому я появился на свет незаконнорождëнным, как выражались в те времена. Это означало, что у меня не было права на наследство, да и солидным ремеслом я заняться не мог. Но вышло так, что в ту пору сер Пьеро другими детьми ещё не обзавёлся, поэтому он взял меня на воспитание и решил, что в один прекрасный день я продолжу семейное дело.

– Будешь нотариусом, – говорил отец. – Так же, как я, как твой дед, прадед и прочие родичи.

Сер Пьеро пригласил в наш загородный дом седовласого учителя c лицом, изрытым морщинами, – ни дать ни взять ствол оливкового дерева. Ему было велено учить меня латыни и правилам счёта на абáке — инструменте, сколоченном из реек, по которым туда-сюда перекатывались деревянные шарики.

Абáк служил для разных вычислений. Мой учитель поглядывал на эту нехитрую вещицу с величайшим почтением, словно она таила в себе бог весть какую магию.

– Скажите, учитель, – спрашивал я, – неужто с помощью абáка можно решить любую задачку по математике?

– Да, – отвечал он, раздуваясь от гордости.

И тут я засыпал его такими хитроумными вопросами, что тотчас ставил беднягу в тупик. Он качал головой, пыхтел, покрывался испариной, часами думал над ответом и путался в бесполезных расчётах. А я, пользуясь случаем, удирал из дома и отправлялся бродить по окрестностям в поисках приключений.

В то время я жил в городке Винчи. Это было чудесное местечко, затерянное средь холмов и виноградников, ласковых рощиц и прохладных ручьёв, бегущих меж деревьями. Высоко-высоко в небе гордо парили коршуны, а в полях водились зайцы и кабаны.

Чаще всего я гулял один, но, бывало, меня сопровождал дядюшка Франческо, брат сера Пьеро. Отец считал его бездельником, который ничего не добьётся в жизни. Но я в нём души не чаял.

Дядюшка Франческо тоже не желал становиться нотариусом, зато он знал названия всех растений, а ещё учил меня ловить ящериц и различать всяких букашек.

– Эти штуки будут поважнее того, что понаписано в книжках твоего учителя! – гудел он басом.

– И в абаке нет нужды, всё и так понятно, – посмеивался я.

Каждый раз, отправляясь с дядюшкой на прогулку, я брал с собой блокнот и кусочек угля, чтобы зарисовать всё, что увижу, и ничего не забыть.

Однажды, когда меня не было дома, сер Пьеро зашёл в мою спальню и обнаружил целый ворох рисунков. Он глубоко задумался, почёсывая подбородок.

Воротившись домой, я застал отца на кухне. На обеденном столе были раскиданы мои рисунки.

– А ну-ка скажи, сынок, неужто ты сам вывел эти каракули? – спросил меня родитель.

– Да, синьор отец, – настороженно ответил я.

Сер Пьеро тяжко вздохнул.

– Учитель говорит, что ты отлыниваешь от уроков и даже латынь не желаешь учить. Отвечай, только честно, ты что, совсем не хочешь стать нотариусом?

– Нет, синьор отец, – признался я.

Право слово, мне этого совсем не хотелось.

– Так я и думал! – воскликнул сер Пьеро, свернул мои рисунки в трубочку и сунул под мышку.

Я решил, что он хочет их выбросить, но отец, не сказав мне ни слова, отправился прямиком во Флоренцию. Прибыв в город, он постучал в дверь своего дорогого друга по имени Андреа дель Верроккьо.

В ту пору Верроккьо был, пожалуй, первым мастером во всей Флоренции. Он прославился как превосходный живописец, скульптор и архитектор. В его огромной мастерской трудилось так много учеников, что яблоку негде было упасть! Со всего города туда стекался народ, чтобы хоть глазком полюбоваться на его творения.

Следующая страница