"
Пролог: “Ода Колючей Розе”
«Без роз нет и жизни», – любила говорить моя бабушка Агнес, поправляя съехавшие на нос очки и вонзая пальцы в очередную колючку. Надо сказать, что бабушка была личностью… эмм… своеобразной. Все считали ее немного (ладно, очень) эксцентричной, но ее розы… Ее розы были легендой. Особенно знаменитыми были ее колючие сорта, такие как «Заноза Королевы» и «Шип Дракона». И я, Эдвин Смайт, потомственный садовник в третьем поколении, унаследовал её любовь – и, чего греха таить, её некоторую чудаковатость.
Сейчас, в тишине моей оранжереи, я склонился над очередным шедевром – прототипом новой розы, которую я ласково называл «Запретный плод». Нет, она не была красной, как спелое яблоко, и не пахла соблазном. Она вообще ничем не пахла. И не была особенно красивой. Скорее, она напоминала… моток колючей проволоки, облепленный зелёными лепестками. Но зато! Зато она была практически неубиваемой. Я мечтал о том дне, когда смогу предложить её садоводам по всей стране. Никаких вредителей, никакой засухи, никакой тли! Идеальная роза для тех, кто устал возиться с этими капризными созданиями.
«Ещё немного… ещё чуть-чуть…» – бормотал я, колдуя над составом удобрения, которое должно было придать розе окончательную устойчивость. Бабушка Агнес всегда говорила, что хороший садовник должен разговаривать со своими растениями. Не знаю, насколько это правда, но я всегда чувствовал, что они меня понимают. Особенно колючие.
Внезапно в оранжерее что-то щёлкнуло. Нет, не как щелчок секатора. Это был… другой звук. Волшебный, что ли? Хотя, какая магия в моей скромной оранжерее? Разве что магия восхитительного аромата роз и волшебство труда, превращающего невзрачный черенок в прекрасный цветок.
Я поднял голову и замер. «Запретный плод»… светился. Нет, не просто светился. Он мерцал, пульсировал, испускал слабые разряды энергии. И, что самое странное, вокруг него образовалось что-то вроде… ряби. Как будто в воздухе плескалась невидимая волна.
“Что за черт…?” – вырвалось у меня.
И тут случилось невероятное. Сначала исчез мой любимый секатор, подаренный бабушкой. Просто взял и растворился в воздухе. Потом – горшок с удобрением. Затем – мой рабочий фартук, перепачканный землёй и розовой пыльцой.
Я в панике отпрянул от розы. “Что я наделал?!”
И в этот момент с оглушительным хлопком в оранжерее появилось… нечто. Нет, это было не чудовище из кошмарного сна. Это был… скажем так, соседский кот. Точнее, мистер Мурлыка, любимец госпожи Хопкинс, толстый ленивый персидский кот с наглым взглядом. Мистер Мурлыка огляделся, зевнул и, кажется, собирался прилечь поспать прямо на мои самые нежные кустовые розы.
«Мистер Мурлыка?! Что ты здесь делаешь?» – пролепетал я, не зная, смеяться мне или плакать.
Мистер Мурлыка, не удостоив меня взглядом, начал умываться. А в углу оранжереи раздался сердитый голос:
“Эдвин Смайт! Что за чертовщина у тебя тут творится?! Мои помидоры… Мои помидоры в твоем огороде! Да еще и… о боже, это мистер Мурлыка?!”
Я похолодел. Это был голос мистера Плюмкета, моего самого нелюбимого соседа. И, похоже, моя спокойная жизнь садовника только что закончилась. Потому что «Запретный плод» был не просто колючей розой. Он был… порталом. И это было только началом моих неприятностей. Потому что судьба, как выяснилось, имела на меня свои планы. И эти планы включали драконов. Много драконов. И одну очень сердитую дракониху.
Глава 1: “Розы и Катастрофы”
Оранжерея гудела, как пчелиный улей, только вместо пчёл был перепуганный Эдвин, а вместо мёда – хаос и телепортированные предметы. Мистер Плюмкет, багровый от гнева, тыкал пальцем в куст помидоров, непонятно как оказавшийся на моей грядке с петуниями. Мистер Мурлыка, по-прежнему невозмутимый, свернулся калачиком на моих лучших плетистых розах. А «Запретный плод» продолжал мерцать, как новогодняя ёлка, угрожая выбросить в параллельное измерение мою любимую лейку.
«Я требую объяснений, Смайт!» – вопил мистер Плюмкет, едва не задыхаясь от возмущения. Его очки съехали на кончик носа, придавая ему вид разъярённого моржа. «Откуда у тебя эти помидоры? И почему мой кот… на твоих розах?!»