Из жизни человека советского: композиция, навеянная чтением и размышлениями

© Рихтер С. Г., 2025

* * *

Это ничего, если я не понравлюсь – не у всех же есть хороший вкус!)



Плененный навсегда первой же прочитанной книгой, а это был «Таинственный остров» Жюля Верна, я так полюбил это занятие, что никакой Интернет не может этому помешать! Написав за годы творческой деятельности сотни научных статей, диссертаций, докладов, лекций, учебных пособий, а за последние 20 лет ещё и восемь книг, я, наконец, понял, что мне – технарю – это не дает полного удовлетворения. Накопившиеся наблюдения, знания и жизненный опыт потребовали выхода. Но не в виде привычного научного трактата, а причудливой композиции из прочитанного и осмысленного за прожитое время.

Мама несла меня на руках летом 1941 г. около 100 км – от Идрицы до Великих Лук – нередко под немецкими бомбами. Говорила, что не донесла бы, будь я хоть на полгода старше! Сам себя я помню обрывками, по эпизодам, лишь с 1945 года, когда после возвращения из эвакуации в Татарстан мы оказались в Люберцах.

Именно с люберецкой мостовой начинается отсчёт первых 35 лет осознанной жизни. Я хочу понять, где кончается то, что было, потому что прошлое, каким-то образом живет в нас. И это понимание может представлять познавательный интерес для более молодых поколений…

То, что, в конечном итоге получилось, представлено в трёх частях. Здесь отражены моё мировоззрение и отношение к прошлому и настоящему в виде внутреннего монолога по следующим трём сюжетам:

1. Дань памяти (автобиографический, охватывающий первые 40 лет жизни, с иллюстрациями по ходу повествования).

2. В поисках здравого смысла (полемический – в силу своего разумения.).

3. Дань любви к чтению и русскому слову (библиографический).

В приложениях приведены элементы генеалогического древа (с иллюстрациями), а также имена и названия книг моих невольных соавторов.

Жизнь делится на две половины.

Чтобы ее понять, в первой не хватает знаний, во второй – здоровья.

(Э. Хемингуэй)

Прошлое – самый гибкий и самый благодатный материал, из которого мы кроим всегда белые одежды, даже если это балахон, в котором мы поднимаемся на эшафот.

(Д. Рубина «Одинокий пишущий человек»)

Часть I. Дань памяти

Воспоминания – нелегкий крест, который влачит по жизни душа взрослого человека.

(М. Бродский «Сабанеев мост»)

Вспоминая себя: перебирая годы – как чётки, наощупь


Мне симпатична мысль режиссёра А. Сокурова: «Нам только кажется, что все мы связаны с современным временем. Это иллюзия! Мы гораздо больше связаны с прошлым, с историей, чем с окружающей нас действительностью». В сущности, прошлое – это единственная территория, в чьих пределах мы расставляем события и слова в нужном порядке. Говорят, дорога от дилетанта до профессионала – самая длинная дорога в мире. Мой путь длиною почти 80 лет – хронология памяти танков: от Т-34 до Т-90М. Повезло, что пройти этот путь оказалось мне по силам.

Старость – это отравление прошлым. Однако много ли можно вспомнить, тем более в деталях, по прошествии 85 лет? Сев за клавиатуру компьютера и пытаясь выразить словами воспоминания, в частности, 1940-х годов, я понял тщетность попыток отразить какие-либо детали жизни и нюансы своих ощущений того времени, типа мыслей и настроений, не говоря уже о запахах и звуках. Особенно, если учитывать, что более или менее регулярно стал вести записи (только о прочитанном!) где-то в середине 1960-х. Мне не удалось найти примеры автобиографической прозы, включающей детство и отрочество, написанные авторами в возрасте 85 лет. След в моей памяти оставили лишь события незаурядные, разбудившие воображение или имевшие долговременные последствия. Такие воспоминания, как правило, эпизодические – картина давно прошедших дней складывается как мозаика; их несомненное достоинство – искренность и правдивость, что характерно для участника описываемых событий. Каждый временной отрезок памяти снабжен заметками сегодняшнего дня…

Итак, по неблизкому маршруту из подмосковных Люберец.

1.1. Мои сороковые: от Т-34 вдоль Стромынской дороги

Весной 1945 г. мой отец, Рихтер Георгий Витольдович[1], в годы войны служивший в батальоне аэродромного обслуживания Егорьевского авиагарнизона, получил назначение на должность зам. начальника маскировочной базы ВВС, в результате семья поселилась в Люберцах в Банковском тупике. Именно здесь, летом 1945 г., я – шестилетний пацан, впервые увидел танки Т-34, спешившие, видимо, к месту постоянной прописки. Зрелище ревущих машин в облаках дыма, с искрами, летящими из-под гусениц при поворотах на булыжниках мостовой, ошеломило меня, жившего до этого в эвакуации в татарском селе Базарные Матаки, где ничего подобного не происходило, да и не могло произойти. Читать я не умел, а первый в жизни кинофильм – «Чапаев» – с броневиком похожим на танк, увидел лишь осенью того года. Так получилось, что эти танки стали первым ярким впечатлением, реально определившим начало моей сознательной жизни и оставившим зримый след в памяти. Именно отсюда и стартует мое повествование…

Следующая страница