– Ваня, братан, выручай! – кричит в трубку Пашка, мой корешок.
– Да не вопрос, Паша, что сделать-то надо?
– Мне надо срочно ехать к партнёрам, я уже в аэропорту… – начинает он.
– Ну так и всё чики-пуки с партнёрами будет, денег тебе что ли перечислить? Я сейчас главбуха своего попрошу…
– Да нет! Хуже! Деньги у меня есть, не проблема! За Машей надо срочно присмотреть!
– За Машей? А что с Машей?
– Ну дочка моя, я её взял к себе на каникулы, моя бывшая куда-то со своим новым гондоном умотала, вот я за ней присматриваю. А тут, блин, улетать срочно надо…
– Ну да, брат, понимаю, конечно, присмотрю, не проблема. Я же помню Машку, маленькая ещё совсем…
– Да какая маленькая! Девке уже восемнадцать! В институт сейчас поступает!
– Восемнадцать? Ничего себе! Годы-то как летят! Я же помню, «Барби» ей совсем недавно дарил ещё на Новый год!
– Да какие «Барби»! Девка сама как Барби! Только и знаю, что от неё всяких ублюдков голодных отгоняю! Бегают вокруг неё, как псы на течке, слюни пускают! Вот и прошу тебя мне помочь, присмотреть за ней пару деньков, пока я дела там на Кипре улаживаю!
– Ну конечно, присмотрю! Ты же меня знаешь! Со мной как в сейфе! – обещаю своему другу.
Ну а что, я – кремень! Что я какой-то извращенец что ли с молоденькими девочками зажигать? Я уж и не видел их сто лет, какие они сейчас вообще? Чем занимаются? Чем живут? В соцсетях наверное всё время сидят круглосуточно, за кардашьянами там да за тиктокерами всякими наблюдают…
Одним словом – новое поколение. Племя младое, незнакомое.
Звоню в дверь большого дома. Оглядываюсь по сторонам на всякий случай: не притаились ли где всякие парни голодные. Знаем их, что им от девочек надо. Мы с ними быстро разберёмся!
– Дядя Ваня?! – дверь распахивается, а там такая куколка стоит, что у меня аж дыхание перехватывает!
Вся такая тоненькая, ладненькая, в натуре, как Барби, только ещё красивее! Глазища огромные, голубые, ресницы на полметра, губки глянцевые чуть влажные, как две вишни спелые. Стоит в пижаму какую-то плюшевую кутается, а у самой ноги длиннющие, и грудь такая аппетитная в вырезе вырисовывается.
Розовая.
Как бабка ромовая.
Сглатываю нервно.
Блин, а я что-то и не думал, что Машенька-то наша так сильно выросла…
Стоит на меня смотрит удивлённо, глазками моргает спросонья.
– Да, Маша, привет, помнишь меня? Папа твой мне позвонил, попросил за тобой присмотреть, а то ему срочно надо было уехать, – стою ей, как дурак объясняю, словно оправдываюсь.
– А я вас помню, дядя Ваня! – вдруг улыбается девочка, щёчки розовеют, а у меня на сердце аж ёкает. – Я всех ваших кукол до сих пор храню, которых вы мне дарили, – и так скромно в пол смотрит, шаг назад делает. Войти предлагает. – Вы проходите, – и я вхожу в дом.
И чувствую, что влип. Как мне с такой куколкой-то рядом находиться?
Ну что же, я мужик. Придётся сдерживаться.
Включим тяжёлую артиллерию… Делать нечего!
– Ой, дядя Ваня, вы тогда подождите, я только быстренько в душ сбегаю! – провожает меня уже в дом. – Я по-быстрому! Сейчас приду и вам кофе сварю! – захожу я на кухню к Пашке, недавно ведь здесь был, да только Машеньки здесь не было…
– Да ты иди, не беспокойся, я и сам кофе варить умею, – говорю так спокойно, а у самого всё внутри переворачивается, когда пяточки её розовые вижу, как они из-под пижамки мелькают.
Сжать бы эту пяточку сладкую ладонью, да поставить себе на плечо, раскрыть её бёдра роскошные…
Да блин, это мне душ нужен! Ледяной! А ну прекращай о таком думать! Козёл старый. Что тебе, других баб не хватает? Вон, Юлька хотя бы, как вспомню, как её вчера тарабанил полночи, так аж снова встаёт.
Опять встаёт, мать его… Да и что там Юлька, а что – Маша.
Машенька.
Да уж, подложил мне дружок свинью… Пытку инквизиторскую, мать её.
Так, ну где тут кофе-то у Пашки? Надо попить, взбодриться.
Слышу, как в дальнем углу хлопает дверь, представляю, как тряпочки её плюшевые на мраморный пол летят, как легко она через них переступает, залезает в ванну…
Ммм, рука сама тянется к херу вскочившему…
Стоит под струями тёплыми, вот они по телу её розовому бегут, по грудям налитым девичьим… Соски спелые, сочные, сами просятся, чтобы облизать их… Обсосать каждый, как конфетку монпансье…