Гость в будущем

Тоннель проплывал мерным стуком колес в окнах старого вагона. «Ежик» неумолимо клонил в сон, одурманивая пассажиров запахом старинной кожи и многочисленными запахами, которые вдыхали его вагоны на протяжении десятилетий.

В это время, в практически пустом вагоне «Ежика», ехал в полудреме один паренек и дермантиновой куртке, обычных джинсах и обычных кроссовках а-ля «как у всех» и с рюкзаком на левом плече. Студент, такой же, как я. Звали его Мишка Кузнецов. Я знал его до того момента, как вышел на Октябрьской, а он поехал на «воробья», как он всегда называл смотровую над «лужей». Почему знал? Да потому что больше ни я, никто либо другой его никогда после того дня не видел. Одно я только знал – он знал, что произойдет…

Так или иначе, однажды, идя из универа по Никольской в метро, я вынужден был остановиться у самого вестибюля. Прямо передо мной возник как из ниоткуда старик. Хотя я четко понимал, что люди пока еще не умеют материализовываться из воздуха, один его вид заставил меня насторожиться.

Если закрыть один глаз, отойти метров на 10 и прищуриться, можно было бы сказать, что перед вами стоял бы тогда типичный стиляга 80-х. Но все-таки, это был не стиляга, хотя бы потому что стиль одежды старичка значительно отличался от понимания панковых ребят эпохи гласности.

Постараюсь описать его, как запомнил.

Небесно-синий пиджак с узкими лацканами. Чуть более темный жилет на белой рубашке интересного кроя с фигуристыми отложными воротниками, отделанными вышитыми оливковыми ветками изумрудного цвета. Брюки были в цвет пиджака, а туфли! Их не было. Было некое подобие туфель, состоящее из подошвы и передника. Боковой стороны и задника у них не было, во всяком случае, на первый взгляд. Образ довершала круглая седая, но небольшая борода топориком и такой же неординарный зачес на сторону, крашенный в цвет чуть темнее бороды, ближе к шатену. Вся эта фантазия сумасшедшего модника была скрыта сзади и по бокам классическим городским плащом-пальто цвета хаки.

Этот старикашка сначала бегло осмотрелся по сторонам и позади себя, а когда взгляд его остановился на мне, я как будто наткнулся на невидимую стену. Взгляд этот показался мне, почему-то, очень знакомым. Он медленно подходил ко мне. В руках у него было что-то в свертке, на что, однако, я не мог заставить себя посмотреть на его руки. Как будто, гипнотическая сила глаз старика сковала меня и повелевала разумом.

Он протянул мне правую руку и я автоматически протянул свою для рукопожатия. Но вместо этого пальцы почувствовали шершавую и хрустящую плотную бумагу. Сам же старик, не отрывая взгляда, несколько растяжно произнес:

– Дэн… Вот и встретились. Возьми и прочти. Ты все поймешь, здесь все написано как надо, как Иван Викторович учил. И не ищи меня, прошу, все равно не найдешь до поры до времени.

С последней фразой я потерял сознание и упал на камни тротуара.

Через некоторое время я открыл глаза и увидел белый халат рядом с моей головой. Смутно ощущалась игла шприца, всосавшаяся в левое предплечье. Люди, столпившись, шумели как весенний ручей, на разные голоса. Осмотревшись по сторонам, я увидел толпу людей. Все они были обеспокоены и озадачены одновременно. Справа от меня сидела на корточках девушка, державшая в руках мой сверток.

– Вы в порядке? – спросила он.

– Д-да, спасибо, – бросил я и медленно, с помощью врача встал на ноги. Никакого недомогания больше не было. Приняв от девушки сверток, я постарался побыстрее вернуться в общагу.

Вернувшись в общагу и заютившись в уголок, максимально удаленный от постоянных мест студенческого обитания, я положил книгу старика перед собой и стал ее рассматривать, прежде чем открыть. Это был ежедневник, но весьма разбухший от множества вставных листков, так что, надо быть осторожнее с ним.

Открыв книгу с форзаца, я обнаружил, что тетрадных и пергаментных листков, старых фотографий и странных электронных устройств, напоминающих пленку, там больше, чем самого ежедневника. Аккуратно подвинув в сторону содержимое, я увидел надпись, оставившую меня в глубоком молчании. На форзаце моей рукой и рукой Миши было записано: «22 июля. Мы торжественно обещаем, что будем следовать во всем вместе, разделяя взгляды, убеждения, поступая одинаково в похожих ситуациях, как следует поступать джентльмену».