Багровый закат навевал невыносимую тоску, несмотря на то, что зрелище было невероятно красивым. Оксана не могла оторвать взгляд от пылающего горизонта. Ослепительный солнечный диск резал глаза и сквозь слёзы казался пламенем, а облака были похожи на дым.
«Дым! У меня аллергия на дым!» – вспомнила она, развернулась и бросилась бежать, но тело двигалось как в замедленном кино, ноги вязли в грязи. А дым уже настигал и обволакивал. Она пыталась кричать, звать на помощь, но вместо крика из горла вырывался сухой астматический кашель. Стоящие вокруг люди заворожённо глазели на пожар, до неё никому не было дела. Она упала на колени и вцепилась в юбку какой-то женщины, но та, не отводя взгляда от пламени, лишь протянула руку и громко зашептала: «Смотри туда!» Оксана хотела обернуться, но невероятный ужас сковал всё тело. Дышать стало невозможно, она почувствовала, что умирает.
Елена Сергеевна привыкла спать очень чутко, постоянно прислушиваясь к звукам из комнаты дочери. Малейший кашель – и она на автопилоте, не успев даже толком проснуться, бежала через всю квартиру, чтобы проверить, всё ли в порядке, успела ли Ксюша дотянуться до ингалятора. На этот раз она увидела, как дочь судорожно шарит по тумбочке в поисках лекарства и даже уже не кашляет.
Спокойно, отработанным движением Елена Сергеевна нажала кнопку телефона и начала оказывать дочери первую помощь.
Телефон сам дозвонился и включил запись текста, где указывались адрес, фамилия, возраст, причина вызова, в общем, ответы на все вопросы, которые в таких случаях задают на том конце провода. Дежурный обычно высылал к ним машину, не дослушав до конца, – этот адрес уже знали почти все водители платной «Скорой помощи».
Через несколько минут в комнату вбежала медсестра с уже приготовленным шприцем, а следом два санитара с носилками. Елена Сергеевна сдала вахту у постели дочери, посмотрела на часы и пошла готовить завтрак. Если приступ удастся снять, не увозя Оксану в реанимацию, то ничто не удержит эту противную девчонку в постели и, отлежавшись немного, она поедет в офис.
Санитары осторожно пронесли девушку мимо кухни. Рядом шла медсестра, придерживая портативную систему искусственного дыхания и капельницу.
«Слава богу, – подумала мать, – хоть полечится. Всех денег не заработаешь…»
Выходя из квартиры, медсестра спохватилась:
– Ой, Елена Сергеевна, дайте её сотовый, а то придётся, как в прошлый раз, за ним ехать.
Елена Сергеевна сходила в комнату дочери и вынесла сотовый телефон и ноутбук, с которыми Оксана никогда не расставалась. Запирая дверь, она ещё раз подивилась современной технике: замок открывался автоматически, когда нажимали кнопку автовызова «Скорой помощи», и сразу же загорался свет в коридоре и комнате Оксаны. Если бы такая техника была пять лет назад, то, возможно, Василий, отец Оксаны, был бы жив до сих пор.
После смерти Василия Сергеевича его бизнес перешёл дочери, которая до этого работала секретарем у отца.
Из милой услужливой секретарши она тут же превратилась в бизнес-стерву, чем страшно разочаровала и удивила заместителя и компаньона отца, который уже приготовился было занять президентское кресло. Через некоторое время она выжила его из компании.
Но вместе с предприятием ей досталась в наследство и болезнь. Конечно, диагноз «астма» у неё был с детства, но проявлялся недуг не агрессивно: весной были сопли и слёзы от буйного цветения, зимой – аллергия на шубы подруг. А после смерти отца вдруг стали появляться новые аллергены, дышать становилось всё труднее, начались серьёзные приступы по ночам. Но ездить на курорты и проходить стационарное лечение ей было некогда, поскольку она с азартом захватывала новые области рынка и теснила конкурентов.
Елена Сергеевна боялась, плакала и умоляла дочь начать лечиться, пока Оксану в первый раз не отвезли в реанимацию. Тогда Елена Сергеевна всю ночь простояла на коленях, глядя в угол, где должна была бы висеть икона. Она не знала молитв, но молилась о спасении дочери своими словами, какие приходили в голову.
Через неделю Оксана вернулась из больницы и с усиленным рвением взялась за работу. По вечерам она ходила по квартире, ругаясь с кем-то по телефону и пшикая в рот ингалятором. Сердце Елены Сергеевны сжималось от каждого покашливания, от каждой одышки. «Ты совсем не думаешь обо мне, – причитала она. – Что я буду делать, если ты отправишься вслед за отцом?!»