– Где эта чертовка?! – грозный рык капитана сотряс корабль.
Я затаилась в огромном сундуке, стараясь сдержать рвущийся наружу смех. Конечно, отец уже заметил, что я вышила розовые цветы на его парадном камзоле, и ему не терпится задать мне хорошую трепку. Сейчас лучше не попадаться ему на глаза, пусть он остынет…
На пиратском корабле я уже почти два года, это огромный срок для моих неполных двенадцати лет. Капитан корабля – мой отец, которому матушка, хозяйка таверны, сдала меня на "перевоспитание". Смешно, на перевоспитание – капитану пиратов! Но мать вроде бы и не знала, что он пират, была там какая-то тёмная романтическая история, которой со мной никто не поделился. Она влюбилась, а он пропал. Отца я не знала, пока он случайно не появился в таверне. Перемежая удары тряпкой для мытья полов с последними новостями, матушка сообщила отцу о рождении дочери Дженни, её (то есть моём) несносном характере, о том, что "от неё весь остров стонет" и "это всё потому, что она дочь такого странного человека, как ты".
Так я оказалась на палубе со всеми своими нехитрыми пожитками.
Говорят, женщина на корабле – к беде. Как говорит мой отец: " Надеюсь, маленькая женщина к маленькой беде, а не взял бы её – не избежать большой… " Это он о маме, наверное. Что ж, доплывем – увидим!
Слабый лунный свет разливался по стенам. Из соседней каюты то и дело раздавались раскаты пиратского храпа. Да уж, пиратские манеры далеки от манер жеманных придворных дам, коих мне довелось встретить лишь однажды, когда мы грабили их судно. Даже визжащие от ужаса они были грациозны и жеманны, я даже постаралась повторить за ними некоторые жесты. После этого меня некоторое время дразнили мартышкой.
Ночью мне снились лошади. Те самые, из-за которых у моей матушки случилась крупная ссора с соседом. Мне было лет шесть, я смотрела через забор в их грустные глаза и думала о том, как им тесно взаперти. Как-то раз такой же лунной ночью я перемахнула через забор и отвязала их, запрыгнула на самую, как мне казалось, спокойную, Иву, и поскакала с ними на свободу. Ну как, на свободу. Потом, конечно, я поняла, что с нашего крохотного острова далеко не ускачешь, да и у лошадей явно были другие планы… Во сне я слышала нарастающий топот копыт. Хотя постойте…
Топот приближался, оказалось, что это совсем даже не лошади, а почему-то проснувшаяся в ночи вся пиратская команда. С ужасающим скрипом распахнулась дверь моей каюты, на пороге возник боцман Остин. Он всегда ко мне неплохо относился, однако сейчас выражение его лица было встревоженным.
– "Грохочет гром! Сверкает молния в ночи! " – с порога крикнул он. – Поднимайся скорее, грядёт нешуточный шторм!
Два раза такие вещи не повторяют. Я вскочила, на всякий случай вытащила из клетки ручную крысу Теда (да, это именно он прогрыз мешки со стратегическими запасами зерна в островной крепости, не спрашивайте, я случайно там оказалась), торопливо сунула в рукав небольшой ножик и выбежала на палубу.
Отец уже стоял у штурвала и зычным голосом раздавал команды. Несколько матросов спешно складывали паруса, напевая: "В океане нету места, где бы мы не побывали… "
Такой ночи я ещё не видела. Яркие молнии пронзали небо, казалось, будто они бьют в воду прямо вокруг нас. А яростные раскаты грома были такими мощными, что закладывало уши.
– Прорвёмся! – по- отечески потрепал меня по голове боцман. Он мечтательно посмотрел вокруг. – Красота-то какая… "От края до края небо в огне сгорает… "
Да уж, красота, главное, чтобы не последняя. Я бегала по палубе в поисках безопасного места, хотя где его найти в шторм. Тед возмущённо пищал в кармане.
Вокруг корабля метались волны, я то и дело поскальзывалась на ставшей враз мокрой палубе. На какие-то секунды корабль выровнялся, и я увидела неясные очертания неподалёку. Кажется, там тоже было судно, но рассмотреть не удавалось.
– "Корабли, корабли, далеко от земли… " – пробормотала я. И всё же, что там за корабль, его ещё не хватало! Я подошла ближе к краю палубы, покрепче зацепилась руками за висящий трос, чтобы не смыло случайной волной. Корабль резко качнуло, и тут я поняла, что больше не придерживаю карман, а значит, Тед наконец-то получил свою порцию свободы. И точно, серый комочек, попискивая, торопился в сторону каюты.