Ранним утром из старинного польского города Сташова Радомской губернии царства Польского уезжал молодой человек – Томаш Францевич Дроздзевич.
Шел 1897 год. Провожали Томаша не только родители и молодая жена с двухлетней дочкой, но и все остальные родственники, его друзья и соседи. Ведь ехал он в далекое от родной Польши Зауралье, которое находилось где-то на границе Европы и Азии и куда раньше поляки попадали только в ссылку за участие в восстаниях за обретение независимости от Российской империи. Урал для жителей Польши конца XIX века был примерно таким же местом, как для россиян остров Сахалин с известной на всю империю каторгой.
Если бы в то время Польша была самостоятельным государством, то, скорей всего, Томаш Францевич, как десятки тысяч европейцев, оказавшихся в тяжелых жизненных обстоятельствах, попытался бы уехать в Америку и там начал бы строить свою новую жизнь. Но история его страны, находящейся в составе Российской империи после раздела в 1815 году, выбора ему не оставляла.
Да и сам он, скорей всего, считал себя полноправным гражданином могучей империи, раскинувшейся от западных границ до Тихого океана. За свои 29 лет Томаш уже успел многое повидать и пережить – семь лет отслужил в кавалерии в Костроме, после специальной школы получил звание унтер-офицера, демобилизовался, работал в Сташове на извозе, женился. В молодой семье росла маленькая дочь Марианна.
Недаром бывший армейский командир полковник Ольдероге именно его пригласил приехать на Урал. Потому что знал Томаша как хорошего и ответственного солдата, который готов головой отвечать за порученное ему дело. Зная тяжелое положение его семьи, у полковника, который и сам тогда переселился в Камышлов, появилась мысль выучить отставного унтер-офицера на машиниста паровоза.
Город Сташов Сандомирского уезда Радомской губернии. 1912 г.
Предполагал ли Томаш Францевич, прощаясь с родственниками, что навсегда покидает родные места, или думал, что уезжает на время? Мы не знаем достоверно, побывал ли Томаш в Сташове хотя бы еще один раз, но исходя из того, как складывалась его жизнь в Зауралье, можно предполагать, что в Польшу он больше никогда не возвращался.
До места своей новой работы и, как потом оказалось, нового дома Томаш Францевич Дроздзевич добирался, скорей всего, по железной дороге. И, конечно, не предполагал, что не только его судьба, но и жизнь многих его родственников и потомков будет связана с «железкой».