– Просыпайся, соня! Тебя все заждались!
Робкий утренний свет проник в комнату. Принцесса никак не могла поверить, что уже пора вставать, всё тело так и просило продолжения сна. Веки отказывались до конца открываться, но голос из реального мира был непоколебим.
Убедившись, что Мирра слышит её, нянька тут же принялась суетиться, собирая в охапку разбросанные вещи принцессы. Она делала это так ловко, что скоро вся грязная одежда лежала в одной куче.
– Можно ещё чуть-чуть поваляться? – скорее для виду взмолилась девочка, уже зная настойчивый ответ старой Кутэ.
– Нет, моя милая. Ты же знаешь, что тебя ждёт сегодня! Юной особе просто некогда лениться! От этого зависит твоё будущее! – немедленно заволновалась няня. Мирру всегда забавляло её простодушие, поэтому она часто намеренно провоцировала её. Этот раз не стал исключением.
– А если я не хочу такого будущего? – дразня Кутэ, воскликнула принцесса, тяжело откидываясь обратно на подушку.
– Что вы такое говорите, юная леди! Как хорошо, что вас сейчас не слышит ваша мать! Ой, досталось бы сейчас и вам, и мне. Вставайте, нам пора собираться, вас уже ждут на завтраке, – от беспокойства перейдя на «вы», затараторила няня.
– К тому же сегодня он особенный, – отбросила в сторону одеяло девочки Кутэ, уверенная, что эта уловка заставит упрямицу поторопиться.
Мирра подчинилась, издав недовольный стон. Радостная от того, что одержала победу, пышнотелая нянька развернулась и стала дальше шуршать по комнате, убирая разбросанные по всем углам чертежи, книги с историей Тритии[1] и грязные чашки из-под малфея[2] – любимого напитка принцессы.
Пока старая Кутэ пыталась придать комнате королевский вид, столь старательно нарушаемый каждый раз непослушницей, Мирра ловко спрыгнула с кровати и схватила уже приготовленную для неё одежду: блестящий красный камзол с золотыми пуговицами, чёрные тренировочные брюки и до блеска начищенные ботфорты – отличительная одежда её факультета. На миг световой фаллин[3], отразившийся от распахнутого окна соседней башни, ослепил принцессу, отчего та была вынуждена перевести взгляд на висящее напротив кровати зеркало. На неё смотрело заспанное, но такое очаровательное и по-утреннему смешное личико, что Мирра невольно улыбнулась. «И это лицо будущей королевы, которая должна вселять страх и ужас одним своим видом?» – усмехнулась она, одеваясь в учебную форму. Её девочка всегда носила с особым удовольствием, ведь она была лёгкой и не выделялась из общей массы учеников. В отличие от королевских платьев, которые всегда казались ей жутко громоздкими и тяжёлыми, отчего наследница престола их всячески сторонилась.
«Пусть по воле Зова[4] сегодня всё получится!» – произнесла волшебные слова молитвы Мирра, бросив взгляд на висевшую на стене старую фреску с изображением звезды. Умыв лицо прохладной водой из подземного источника, принцесса выпорхнула из своей комнаты в длинный коридор, украшенный множеством портретов её предков. Старушка Кутэ пожелала ей вслед удачи, но Мирра была уже далеко, чтобы отвечать. Она бежала под взором самых великих представителей своего королевского клана, чьи лица молчаливо следили за ней из прошлого. То были правители и чиновники, воины и целители – все её родственники, вошедшие в историю великого народа Ави[5]. В основном это были женщины – за период правления клана Мирры главенствующие роли в государстве занимали именно они. Женщины клана Кавен[6] были матерями для сотен жителей города, являлись мудрыми правительницами в государстве и великими воинами в бесчисленных сражениях. Благодаря клану Кавен влияние ави на континенте было настолько велико, что вся Трития боялась и уважала этот древний род. «И такое же будущее ждёт меня», – думала Мирра, когда одно угрюмое лицо сменялось другим. В конце коридора принцессу уже ждал её верный телохранитель, который при виде приближающейся девочки немедленно вытянулся по струнке.
88-й был её самым преданным и любимым защитником. Крикт[7] терпел все её капризы в детстве, когда она в порыве обиды на мать сбегала из замка и пряталась в глубинах подземелий, заступался за неё, когда Мирра провоцировала ссору с местной шпаной в самых грязных подворотнях Атхилла. И, конечно, учил её хитростям боя. Однажды он даже спас ей жизнь, когда юная принцесса сорвалась со скалы, чуть не упав в бездонное ущелье. 88-й в последний момент ухватил Мирру за ногу, совершив самоубийственный прыжок с верхнего уровня пещер и переломав себе все рёбра. Но даже сквозь невыносимую боль он не отпустил руку, удержав бедовую принцессу, и вытянул её наверх. Конечно же, о том, что принцесса чуть не погибла, в семье никто не узнал. 88-й соврал, что оступился во время своей тренировки. Мало кто поверил словам закалённого воина, который по ловкости превосходил всех в городе, но углубляться в детали никто тоже не стал. Кости на нём быстро срослись, и он вскоре снова оказался в строю. Мирра же и вовсе не получила никаких увечий. Но с тех пор принцесса была уверена, что этому молодому воину она может без сомнений доверить свою жизнь.