Диалог со смертью и прочее о жизни

Блестящая крупа сыпалась на оголенные ветки, разлетаясь, танцуя в бликах зимнего солнца. Снежинки не падали вертикально, они хаотично двигались и, если посмотреть вверх, казалось, что они прыгают. По черной земле ходили вороны, и снег лежал на их угольных перьях будто жемчуг на вечернем платье.

А дома было пусто. Ждал горячий чай с пирогом, теплые батареи, холодные солнечные пятна на полу, собака Туз…

И одиночество. Такое тихое, смиренное, какое бывает только на закате жизни. Говорят, оно ждет всех людей там, в старости. Как раз тогда, когда начинаешь задумываться – а многого ли ты достиг? Оно и подкрадется…Тихо, бесшумно накроет тебя, будто бы не было молодости, беспечности, веселья. Остается только солнце за окном да остывший чай. А еще собака.

Тузу было 2 месяца, когда Павел с женой нашли его и забрали домой. Маленький и озябший, пес первым из остальных щенков обратил на них внимание и тут же завилял хвостом.

– Давай заберем – жалко, – сказала Света его жена.

Она любила и жалела животных. А еще очень многое в жизни любила и саму жизнь тоже любила. А Павел, напротив, жизнь всегда ругал. Даже странно: почему он до сих пор здесь, а Светы уже нет? Выходит, смерти все равно, к кому приходить, она никого не спрашивает. Наверное, жена уже достаточно достигла, раз ее жизнь закончилась.

Так думал Павел, допивая остывший чай и глядя в окно на сереющие зимние сумерки. В кресле, свернувшись на пледе, мирно сопел Туз, было тепло и уютно, так бывает после прогулки на морозе…

Вдруг в комнате стало светло. У мужчины за спиной раздался какой-то шорох. Медленно, по-старчески, повернувшись, он остолбенел от удивления. В метре от него стояла белокурая девочка лет 5 и серьезно, по-взрослому, смотрела на него. На девочке был черный деловой костюмчик.

– Вот я и пришла, – сказала девочка и залезла с ногами на диван.

– Ты что здесь делаешь? – спросил Павел, – где твои родители?

– Вопросы здесь задаю я, – неожиданно рявкнула девочка. Итак, по пунктам…

– Так, девочка, как тебя зовут? – спросил Павел, доставая мобильный телефон, чтобы набрать номер полиции.

– Я тебе не девочка, – отозвалось с дивана белокурое создание, – я, между прочим, старше тебя на 4,5 миллиарда лет, проявляй уважение. Кстати, можешь не пытаться никуда звонить, мы вне зоны действия сети.

И в самом деле, телефон попросту не срабатывал.

– Но все же, как тебя зовут? – бессмысленно спросил Павел.

– А ты не узнаешь меня? – ответила девочка, подойдя вплотную к нему.

Неожиданно ее ангельское личико покрылось глубокими морщинами, а вместо делового костюмчика на ней оказался черный балахон.

– Косу я дома оставила, – произнесла старуха, – теперь узнаешь?

Павел в ужасе отпрянул назад. Горло перехватил спазм, стало тяжело дышать. Смерть пришла!

– Ой, ладно, – произнесла Смерть скучающим голосом, и снова превратилась в ребенка. – Давай не будем терять времени. Итак, вопрос первый: отчего Земля круглая и крутится?

– Приплюснутая с полюсов…Одинаково заряженные поля…Вращается вокруг Солнца, – оторопело начал припоминать Павел. Во рту у него было сухо.

– Вот-вот, ничего вы не знаете, – вздохнула девочка.

Неизвестно откуда в руках у нее оказался толстый блокнот с ручкой. Усевшись за стол, она брезгливо отодвинула чашку с недопитым чаем и, раскрыв блокнот, нарисовала напротив цифры «1» красной пастой огромную жирную двойку.

– А зачем человек на свете живет? – оторвала она глаза от блокнота. – Чего молчишь – отвечай! – приказала она.

– Каждый человек по-своему живет, – промямлил Павел. – Вот Шопенгауэр считал…

– С Шопенгауэром я уже разговаривала. Теперь я тебя спрашиваю: зачем жить на свете? Ответ готов? – строго по-преподавательски осведомилась она.

Павел прерывисто вздохнул.

– Ну, профессия, искусство, любовь…

– О, уже хорошо. – оживилась Смерть. Значит, Любовь к тебе тоже приходила. Знаешь, я сегодня слышала, как ты подумал на улице: «Собачий холод. Не жизнь, а дерьмо.» К слову, летний зной тебя тоже не устраивает, а осенью и весной для тебя сыро. Жить ты не любишь, а смерти боишься. Между прочим, твоя собака ничего плохого о погоде сказать не может. Ее все устраивает.