Незнакомая полуголая баба, натянув до подбородка одеяло, вопила так, что Ириска проснулась, подпрыгнула и зашипела одновременно.
Нет. Не так. Из всего вышеперечисленного ей удалось только проснуться. Попытка подпрыгнуть закончилось тем, что она скатилась прямо на орущую бабу, а вместо эффектного шипения из пасти вырвался шепелявый звук. Что-то вроде «пссссссссс». Но не так четко. Пододеяльник попал в рот.
Баба вроде замолчала. Нет. Не замолчала. Онемела, но ненадолго. Своим криком она все стекла в доме повышибает. Будет дуть.
Так, к черту бабу – что случилось, почему такая тяжесть в теле? Как будто три раза поужинала.
– Что случилось!? Ты чего.., – раздался позади голос. И осекся.
Хозяин. Сейчас и он кричать начнет. Надо бежать под кровать пока не поздно.
И снова неудача. Ловко вскочить не удалось. Она неуклюже скатилась с бабы и грохнулась на пол. Но самое поразительное, что нырнуть под кровать после позорного падения не получилось. Она застряла. Стала бить лапами по полу и с ужасом обнаружила, что, во-первых, это больно, а, во-вторых, никакие там у нее не лапы. А руки с пальцами и ногтями, царапать которыми хозяйский ламинат не только неприятно, но и непросто.
Пора завязывать с валерианкой.
– Ктоооо это? Откуда это взялось? – орущая баба умудрилась, не прекращая визжать, задать вопрос.
Теперь Ириска ее узнала. По запаху тапок, которые оказались прямо у нее перед носом. Это ей она нагадила в туфли, за что была лишена завтрака и заперта в ванной на целый день.
– Вышвырни ее. Она мне не нравится, – фыркнула Ириска, но только когда услышала ответ хозяина, поняла, что сказала вслух. Вы не поняли. Она сказала это по-русски. Опять не понятно, да? Повторю разборчиво – она сказала ЭТО по-человечески и, похоже, ее люди поняли.
– Кто вы такая? Прикройтесь, – хозяин кинул свою рубашку.
Кто я такая? Еще вчера я была твоей кошкой. А сейчас творится что-то непонятное. Действительно, кто я?
Кое-как Ириска выкарабкалась из-под кровати, куда влезла лишь половина ее человеческого тела, попробовала встать – не понравилось – осталась на четвереньках, поползла вперед и уткнулась в волосатые ноги хозяина. А у нее-то, похоже, шерсти совсем не осталось.
Я же голая. От ужаса и внезапного стыда Ириска вскочила, сама не поняла как. Знакомая волосатая грудь. Никогда не видела она ее в вертикальном положении.
– Я сейчас, – опять внятно по-человечески сказала она – голос у нее, кстати, довольно приятный. Получше, чем у орущей бабы.
Следуя женским инстинктам, Ириска прикрылась руками, подлезла под поднятой рукой хозяина и пулей побежала ванную.
Из зеркала на нее смотрел человек. Трудно сказать, приятный или нет. Все люди на одно лицо.
Кошкой стать мечтает каждая вторая женщина. Но, поверьте, ни одна кошка не хочет превратиться в человека. Да это кошмар любой нормальной кошки, от которого она бы проснулась в холодном поту, если бы умела потеть холодно. Если кошки вообще потеют.
Выражение лица в зеркале напоминало лицо противной баба в тот момент, когда она обнаружила, что Ириска «нагадила» в её туфли. Фу, слово какое неприличное. Нагадила. Сходила в туалет по-маленькому намеренно в неположенное место. В туфли мерзкой бабы, которая в последнее время зачастила в гости к хозяину.
Хозяин! Дверь в ванную Ириска, конечно, не закрыла. И вот он стоит грозно за спиной и яростно смотрит ей в затылок. И не только в затылок, кстати.
Ну что ж. Это раньше он казался ей гигантом. Сейчас-то она его всего на полторы человеческие головы ниже.
– Невежливо смотреть на неодетую даму, – сказала Ириска хозяину. А что ещё она могла сказать? Привет, я твоя кошка?
– Невежливо шляться неодетой в чужой квартире, – быстро парировал хозяин. – Кто вы такая и как здесь оказалась?
Вот тут-то и стоило беззаботно сказать: Привет, а я твоя кошка.
Но момент упущен. Действительно, а кто я теперь такая?
Вчера я была обычной молодой домашней кошкой. Терпеть не могла сухой корм, собак и навязанные ласки. Это когда тебя берут на ручки и со словами «ой, какая киса, кто у нас такая киса» начинают тискать.
Нынешний хозяин не слишком-то нежен. За ушком лет лишний раз не погладит. Идеально! Они созданы друг для друга.