Будем жить!

Деревню называли Бурелом, очевидно из-за деревьев, поваленных вокруг ураганом. В былые времена, когда народ надеялся только на себя, жизнь в деревне была справная. Но, когда горожан заставили бескорыстно "стирать различия с деревней", у сельчан появилось время и деньги регулярно пить.

К девяностым годам в Буреломе осталось только шесть жителей: две женщины и четверо мужиков. Остальные спились и померли, или убежали, куда глаза глядят. И деревня уже казалась вымершей. Небольшие посадки картошки и лука не бросались в глаза, и только два дома были обжиты.

В одном доме жили "коммуной" все мужики и одна женщина, в другом – Мария. Она одна не пила, вела хозяйство и верила в Бога, травы и древние заговоры.

"Коммунары" жили в том самом доме, где когда-то жила Мария с мужем и дочерью. Свои дома у них сгнили без ремонта вот и выгнали одинокую старуху из крепкого, ухоженного жилья.

Мария, как всегда не споря, ушла на край деревни в заброшенный дом. С собой она забрала только икону, семена, одежду и нехитрые инструменты. А живность, кур и поросенка, мужики реквизировали на своё новоселье. Мария хоть и была много старше своих гонителей, но смотрелась моложе и здоровее их. У неё хватило сил подремонтировать и другой дом.

Так и жили они: вроде и рядом, но как на разных планетах. "Коммунары" не тратили особых усилий на добычу пропитания, а довольствовались картошкой, луком и рыбой из речки. Иногда на столе появлялся хлеб и ещё что-нибудь, что удавалось украсть. Основные же силы они тратили на поиски выпивки. Пили всё, что могли найти или сварганить: брагу, самогон, технические жидкости и прочее. Магазинное спиртное добывалось в соседнем рабочем поселке.

Он располагался всего лишь в пятнадцати километрах от деревни, но большую часть года добраться туда можно было только пешком. В поселке жили люди, которые работали в городе и, стало быть, имели деньги. Кроме того, здесь был садоводческий кооператив "Управления внутренних дел". Садоводы, в основном, были пенсионеры, ранее служившие в органах. Воровать у них было опасно. Пенсионеры ещё пять лет назад вычислили, кто грабит их домики и в погожий, летний день прикатили на двух "Уазиках" в Бурелом. Они пинками согнали всех местных к машинам. Затем седой, огромный мужчина сказал тихо, но страшно:

– Запомните, выродки, если ещё кого-то увидим в нашем саду – убьём!       Приезжие поколотили дубинками мужиков и уехали. Страх прошел быстро, и на очередной пьянке мужики поклялись, что будут мстить обидчикам.

Так с того года и повелось. Деревенские мужики ходили по ночам воровать в поселок, а пенсионеры держали своё слово. Выпивка в деревне появлялась, но и мужики пропадали. Всего за пять лет не вернулись трое. И только одного нашли утопленным в реке, а остальные пропали без следа.

Самый молодой из оставшихся в живых мужиков был Сашка. Он заехал после армии проведать родную деревню, да так и остался в ней. Сашка называл всех деревенских мужчин незнакомым словом "Сталкеры". Но больше им всем нравилось называть друг друга "Ворами".

В такой свободной и рискованной жизни был особый кураж, и особое, дурашливое веселье. Но веселы они были, только выпив, а с похмелья драчливы и злы.

В один из дождливых осенних, уральских дней мужики пришли к Марии и стали требовать денег. Денег они не нашли и тогда взяли святой для неё предмет – икону. Старуха дико закричала, схватила топор и одним ударом разрубила скамью, чудом не убив, соскочивших охальников. Мужики бросили икону и выбежали из избы. На улице они долго выкрикивали угрозы. Но Мария не слушала, а стояла на коленях, вымаливая у Бога прощение за вспышку злобы. С тех пор, уезжая в церковь по воскресеньям, икону она прятала.

Однажды в недобрый день, вернувшись, она застала вместо дома одни головёшки. Мария пошла к "коммунарам". Те сидели все дома трезвые, угрюмые и молчаливые. Старуха оглядела их и сказала:

– Что, не смогли икону найти, так решили со злости дом спалить? Эх, глаза бы мои не видели, до какого скотства вы дошли! Успокойтесь, уйду я из деревни, уйду сегодня же! Но Бог вас за грех накажет!