– Меня тревожит одна вещь, – проговорил Конрад, шагавший бок о бок с Данкеном.
– Да? Мне казалось, что тебя ничто на свете не тревожит.
– Кроме малого народца, – отозвался Конрад. – Куда они все подевались? Ведь кому, как не им, было улизнуть от Злыдней. Или, по-вашему, гномы, гоблины и прочие на такое не способны?
– Вероятно, они испугались и попрятались, – предположил Данкен. – Насколько я знаю, прятаться они умеют.
– И как я не сообразил?! – воскликнул Конрад, светлея лицом.
Чем ближе они подходили к поместью, тем все больше убеждались в том, что его никак нельзя отнести к процветающим. Наиболее подходящим словом было «обветшавшее». Тут и там над палисадом торчали головы любопытных, однако никто не потрудился опустить мост, а без него нечего было и думать о том, чтобы перебраться через ров. От зеленоватой воды во рву, в которой плавали некие бесформенные куски, напоминавшие разложившиеся человеческие тела, исходила отвратительная вонь.
– Открывайте! – рявкнул Конрад. – Путники требуют приюта!
Его призыву, похоже, не вняли, и он вынужден был повторить свои слова. Наконец, под скрип дерева и лязг цепей мост начал опускаться. Очутившись перед воротами, путешественники увидели во дворе большую толпу людей. Те выглядели бродягами, сущими оборванцами, однако были вооружены копьями, а некоторые – даже самодельными мечами.
– Назад! – прорычал Конрад, замахиваясь дубинкой. – Прочь с дороги!
Оборванцы отступили, но копий не опустили, да и мечи оставались пока обнаженными. Из толпы, приволакивая ногу, выбрался низенький человечек.
– Мой господин приветствует вас, – проговорил он визгливым голосом, – и приглашает к столу.
– А наши животные? – буркнул Конрад.
– У стены есть крытый загон, – отозвался колченогий коротышка. – Там найдется сено для лошади и осла, а собаке я принесу косточку.
– Никаких косточек, – возразил Конрад. – Мяса, и побольше, столько, сколько съест.
– Хорошо, я поищу мяса.
– Дай ему пенни, – велел Данкен своему напарнику.
Конрад достал из кошелька монету и швырнул коротышке. Тот поймал ее на лету и в знак благодарности прикоснулся пальцами ко лбу – в его движениях сквозила насмешка.
Загон представлял собой обыкновенный навес; тем не менее он худо-бедно защищал от ветра и дождя. Данкен расседлал Дэниела и положил седло у стены. Конрад снял с Красотки поклажу и взгромоздил вьюки поверх седла.
– Может, вам лучше взять вещи с собой? – предложил коротышка. – Так будет безопаснее.
– С ними ничего не случится, – уверил его Конрад. – Если кто попробует поживиться ими, ему переломают ребра или, может статься, свернут шею.
Толпа оборванцев незаметно рассеялась. Перекидной мост с протестующим скрипом пошел вверх.
– Пожалуйте за мной, – сказал коротышка. – Хозяин ожидает вас.
В огромном зале царил полумрак, насыщенный непередаваемым зловонием. На стенах висели факелы, которые не столько светили, сколько чадили и коптили потолок. Тростник на полу, судя по всему, не меняли на протяжении месяцев, если не лет; повсюду валялись кости – подачки собакам или просто отброшенные за ненадобностью, после того как были обглоданы. Кроме того, пол усеивали кучки собачьего кала. В зале пахло мочой – собачьей и, по всей вероятности, человеческой. В дальнем конце помещения виднелся очаг, в котором жарко пылало пламя. Дымоход, по-видимому, был засорен, поэтому дым частично выходил наружу, а частично стелился по залу. Посреди зала располагался длинный деревянный стол, за которым сидели весьма подозрительные на вид люди. Им прислуживали подростки, разносившие тарелки и кружки с элем.
При появлении гостей разговор за столом стих, и бражники принялись с откровенным любопытством разглядывать путешественников. Собаки повскакивали со своих мест и оскалили зубы.
– Милости просим, друзья! – приветствовал путников человек, сидевший спиной к очагу. – Добро пожаловать к столу Гарольда Потрошителя. – Он встал и крикнул прислужникам: – Ну-ка, выгоните отсюда этих поганых псов! Не хватало еще, чтобы они покусали наших гостей!
Подростки бросились выполнять распоряжение, усердно раздавая пинки. Собаки с визгом разбежались кто куда.