Бомжара

Игорю Сергеевичу Кустову позвонили из ФСБ. Человек с погонами полковника и внушительным лицом убеждал в том, что мошенники собираются ограбить его ровесника – шестидесятипятилетнего мужчину по фамилии Рябцев.

– Нам очень нужна ваша помощь! Вы ведь не желаете, чтобы Рябцев стал бездомным? Помимо моральных угрызений совести, в вашем случае может сработать статья о пособничестве терроризму! Ведь вы не пытаетесь воспрепятствовать мошенникам! – Настойчиво давил полковник, представившийся Геннадием Ивановичем Сапрыкиным.

Игорь Сергеевич не хотел, чтобы неведомый Рябцев стал бездомным. Ещё больше он не горел желанием связываться с ФСБ, но полковник так настойчиво уговаривал…

Кустова беспрестанно обрабатывали семь дней. По истечении недели Игорь Сергеевич остался без квартиры и всех накоплений, а солидный Сапрыкин вместе с липовыми погонами испарился, как утренний кошмар.

Остался пенсионер один на один с жуткой реальностью. Он, конечно, слышал что-то про мошенников. Но это же было так далеко и никогда не могло произойти с ним! К сожалению, телевизор мужчина давно не смотрел, предпочитая новомодный интернет и полагая телевидение зомбирующим. А может быть и зря. Ведь именно по зомбоящику день и ночь долдонили о мошенниках и их методах.

Кустов был новоиспеченным пенсионером. Звёзд с неба не хватал, но честно трудился всю жизнь. В советское время работал слесарем на комбинате, а в девяностые, когда заводы начали выводить из Москвы – протоптал себе новую стезю – в охранники. Жена, Маша, не так давно умерла из-за оторвавшегося тромба, дочь Вика много лет тому назад обзавелась своей семьёй и жила в квартире мужа.

Каких-то баснословных накоплений у Кустова не было, но двушка в Хамовниках, доставшаяся от родителей – для мошенников оказалась лакомым кусочком. Много лет тому назад Игорь Сергеевич был единственным наследником квартиры, и когда женился, ни супругу, ни новорождённую дочь к себе даже не прописал, чем очень облегчил потом работу мошенникам. Женился Кустов не по любви: встречались, Маша забеременела, и он сильно подозревал, что не от него, поэтому настоял, чтобы Вика была зарегистрирована у жены. Мария всегда была уступчивой, даже в таком вопросе не смогла отстоять свои права. Прописала дочь к родителям, где помимо неё было ещё две сестры. Со временем Игорь привязался к Маше, но по привычке так и жили, прописанные в разных местах.

После того, как Марии не стало, мужчина осознал, насколько дорога была ему жена и каким идиотом он являлся, когда не ценил этого. Да только близок локоть…

И вот теперь всё сошлось и привело к тому, что Кустов остался нищим. Новый собственник, здоровый мужик с пузом, как у хорошо беременной женщины и длинным горбатым носом, явился через пару дней после сделки. В это время липовый полковник уже благополучно растворился в воздухе и всё, что оставалось Кустову – схватиться за голову. Что он наделал!

Новый хозяин на стенания Игоря равнодушно ответил:

– Слюшай. Я купиль эту квартиру и ничего не знаю. Давай, друг, выселяйся, да?

Первым делом Кустов побежал в полицию. Его внимательно выслушали, приняли заявление и вежливо сказали, что будут разбираться. А потом показали на кипу подобных бумажек:

– Конечно, суд будет, но вы не слишком обольщайтесь. Сделаем всё, что в наших силах, но нужно будет предоставить доказательства. И то не факт, что суд будет на вашей стороне. Квартиру ведь сами продавали? Не вы первый…

Понимая, что деваться некуда, Кустов позвонил Вике. Она давно уже жила отдельно, воспитывая пятнадцатилетнего сорванца Арсения. Выслушав отца, женщина растерялась. Перспектива воссоединения семьи подобным образом её не обрадовала. В последние годы они почти не общались, но бросить папу в такой ситуации она, конечно, не могла.

– Приезжай, придумаем что-нибудь, – только и сообразила сказать она.

Её фантазии хватило ровно на то, чтобы поселить отца в одной комнате с Арсением, в котором как раз бушевали подростковые гормоны. Осуждать её было сложно. Куда ещё поселить родственника в двухкомнатной квартире? Не на кухне же!

Арсений несколько дней ходил с перекошенным лицом, бурчал в ответ на попытки деда поговорить о чём-либо и при виде Кустова демонстративно надевал наушники. Игорь Сергеевич понимал, что здесь он не просто не нужен, а сильно мешает, но сначала семья дочери вроде даже пыталась помочь.