Иггдрасиль: Песнь о Мировом Древе
В тумане вечном, в бездне Гинунгагап,
Росток пробился, мощный и слепой.
Не знало древо ни солнца, ни тепла,
Лишь холод Нифльхейма, вечный покой.
Но корни крепко в землю проросли,
В три мира разных, в три источника вод.
Урд, Верданди, Скульд – судьбы пряхи,
Плели у корней нитей вечный ход.
В Асгарде ветви к небу вознеслись,
Где боги славные пируют и живут.
Один, мудрейший, жертву приносил,
На древе висел, познавая абсолют.
В Мидгарде люди, смертные сыны,
Под сенью листьев строят города.
Их жизнь коротка, их дни сочтены,
Но память о них сквозь века пройдет.
В Хельхейме корни в землю уходят,
Там царство мертвых, тьма и вечный сон.
Хель, владычица, там души хоронит,
И ждёт Рагнарека, роковой закон.
Орел мудрейший на вершине сидит,
И зорко смотрит на девять миров.
Белка Рататоск по стволу бежит,
Разносит сплетни, сея раздор.
У корней дракон Нидхегг грызет,
Стремится древо в прах обратить.
Но корни крепки, и древо растет,
И жизнь вселенной продолжает творить.
Иггдрасиль, древо жизни и судьбы,
Связующее нить между мирами.
Свидетель вечный, не знающий злобы,
Хранитель знаний, что даны богами.
Когда Рагнарек наступит, и мир падёт,
И пламя Сурта всё вокруг сожжёт,
Иггдрасиль устоит, и вновь прорастёт,
И новую жизнь в мир принесёт.
Так славься, древо, символ вечной силы,
Иггдрасиль, что держит вселенную в руках!
Твои корни крепки, твои ветви красивы,
И память о тебе переживет века!
***
Мудрость Соломона: Миф о Золотом Ключе
В граде Иерусалиме, где солнце льёт свой злат,
Восседал Соломон, мудрейший из царей, богат.
Не златом лишь и властью славен был его престол,
Но знанием сокрытым, что мир земной обволок.
Говорили, будто ангел, спустившись с высоты,
Вручил ему однажды ключ от вечной красоты.
Не ключ от врат небесных, не ключ от тайных гор,
А ключ к познанью мира, к разгадке всех узор.
И с ключом тем Соломон мог слышать шёпот трав,
Понять язык зверей, что в чащах диких прав.
Он видел мысли ветра, что странствует вдали,
И тайны звёзд далеких, что в небесах текли.
Однажды, в час полночный, когда луна светла,
Призвал он к себе демонов из сумрака и зла.
Не для того, чтоб мучить, не для того, чтоб жечь,
А чтоб узнать секреты, что им дано беречь.
И демоны, страшась его мудрости и сил,
Открыли тайны древние, что мир давно забыл.
О травах исцеляющих, о камнях, что горят,
О силе слов волшебных, что судьбы сотворят.
Но знание без меры – опасный, острый меч,
И мудрость Соломона начала его жечь.
Он стал искать бессмертья, власти над судьбой,
Забыв о смертных нуждах, о мире и покое.
И тогда явилась Лилит, царица темных сил,
И шепнула Соломону: «Ты мудрость искусил.
Но ключ, что дан был ангелом, не даст тебе всего,
Лишь скромность и смирение откроют торжество».
Соломон, услышав это, очнулся ото сна,
И понял, что гордыня – погибели цена.
Он отложил все книги, оставил свой престол,
И в странствиях смиренных он истину нашёл.
И говорят, что ключ тот, что ангел подарил,
Он спрятал в сердце чистом, чтоб мир его хранил.
И мудрость Соломона, как свет далекой звезды,
Напоминает смертным: «Будь мудрым, но не гордым, ты!»
***
Баллада о Гаддаре, Повелителе Песков
В краю, где солнце плавит камень в зной,
Где дюны шепчут сказки стариной,
Жил Гаддар, владыка песчаных бурь,
Чей гнев рождал пустыни дикую хмурь.
Он был рожден из ветра и песка,
В глазах его горела адская тоска.
Не человек, не демон, не зверь, не бог,
А дух пустыни, что карает тех, кто плох.
Его дворец – мираж, что в зной дрожит,
И каждый путник, что к нему спешит,
Рискует жизнью, душу потерять,
В песках забвенья вечно проклинать.
Однажды, царь, гордыней обуян,
Решил Гаддара воле подчинить, обман
Искусно сплел, дары ему принес,
И к трону песчаному дерзко поднес.
Гаддар молчал, лишь ветер завывал,
И царь, надменный, громко хохотал.
«Ты будешь слугой моим, дух песков!
Исполнишь волю, что я изрёк!»
Но в этот миг, земля затрепетала,
И буря яростная вмиг восстала.
Песок взметнулся в небо чёрной мглой,
И царь исчез, поглощенный пустотой.
Гаддар стоял, велик и одинок,
В его глазах пылал жестокий рок.
Он – страж пустыни, вечный и немой,
Над гордостью людской, над жаждой золотой.
И помни путник, в знойный час пути,