ПЛЕЙЛИСТ
Nessa Barrett feat. JXDN – «La Di Die»
Roses & Revolutions feat Weathers – «Dancing in a DayDream»
TobyMac feat. Capital Kings – «This is not a test»
Niall Horan – «Nice To Meet Ya»
Mikolas Josef – «Lalalalalalalalalala»
The Afters – «Shadows»
The Afters – «Live On Forever»
Fitz and The Tantrums – «I Just Wanna Shine»
David Fanning – «Breathtaker»
Chance Pena – «Roll Your Eyes»
Vide – «Top of the World»
The Zombies – «Time of the Season»
И специально для Лили:
Taylor Swift – «Wildest Dreams»
В коридоре ратуши было невероятно жарко. Я подошла к окну, распахнула его, но лишь впустила внутрь поток раскаленного воздуха. На ручке остался влажный след от моей ладони, и я незаметно вытерла руку о край белого платья. Когда-то оно принадлежало моей бабушке. Кэсси, моя соседка по комнате, перешила его, превратив из рухляди в, как она говорила, «винтажный шик», правда, теперь я жалела, что согласилась на ее провокацию. Воротник-стойка давил на горло, и из-за этого мне еще сильнее казалось, что нечем дышать.
За окном послышался чудовищный рокот – такой громкий, что стены мэрии едва не задрожали. Еще их здесь не хватало!
– Волнуешься? – спросил он так, будто не его жизнь должна была измениться в мгновение ока.
– Нет, – ответила я и нервно покачала головой.
Депортация, конфискация имущества, пять лет тюрьмы и двести пятьдесят тысяч штрафа. Сущие пустяки. Разве о таком стоит волноваться?
Я попыталась сосредоточиться на рисунке напольной плитки, чтобы хоть как-то успокоиться, а потом перевела взгляд в сторону. Из-под черных штанин моего будущего мужа торчали мотоциклетные ботинки. С оранжевыми полосками. Боже, какой ужас. Спасибо, хоть шлем снял, подумала я.
Двери зала распахнулись. Он протянул руку, словно говоря: «Пора». Я не хотела давать свою, но повиновалась. Наши пальцы переплелись.
– Леди и джентльмены….
Работница мэрии оглянулась, но, не увидев никого за нами, продолжила:
– …Мы собрались здесь, чтобы стать свидетелями…
Ее слова медленно тонули в моей голове, точно в вязкой карамели. Что я делаю? Что я делаю? Может, еще не поздно сбежать? Как Джулия Робертс в том старом фильме.
– Является ли ваше желание вступить в брак честным, искренним, свободным и хорошо обдуманным?
Нет!
Нет, нет, нет!
– Да, – ответил он.
– Прошу ответить невесту.
Я сглотнула. Потому что разве могла я неделю назад представить, что окажусь сегодня в этом зале? Да еще и рядом с человеком, для которого представления хоть о какой-то морали не существовало в принципе.
Его звали Бланж. То ли потому, что франко-канадскую фамилию никто выговорить не мог, а может, из-за белой пряди на виске, потому что «blanche» означало «белый, чистый, незапятнанный». Как Божья совесть. Вот только у Реми Беланже ее не было вовсе. Увы, мне приходилось наблюдать, на какие подлые вещи он способен. Но сюда меня привел совсем не страх.
– Прошу, повторяйте за мной. «Я, Реми…» – Женщина запнулась и застыла, приоткрыв рот, не в силах выговорить фамилию.
– Беланже, – обреченно подсказал он.
Боже, кто вообще выходит замуж в двадцать?
– «…Беру в законные жены Жаклин Эванс».
Я повернулась, чтобы посмотреть на него еще раз, словно хотела надышаться перед смертью, борясь с желанием оттянуть воротник, чтобы впустить под ткань плотного платья хоть немного воздуха. Ни один мускул на его лице не дрогнул.
– Согласны ли вы быть вместе в горе и радости, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас?
– Да.
Все остальные слова расплывались, как в тумане. Было жарко и душно. Сердце отчаянно колотилось; казалось, еще немного – и я завою.
На моем безымянном пальце появилось кольцо. Простой ободок из белого золота. Надо же! Можно было обойтись и подделками.
– Властью, данной мне штатом Калифорния, объявляю вас мужем и женой.
И где-то здесь, между фразой «Можете поцеловать невесту» и приближающимся лицом Бланжа, я не придумала ничего лучше, чем картинно упасть в обморок.