Альборада

Составитель

Андрей Радашкевич

Книга издана при финансовой поддержке Министерства культуры Российской Федерации и техническом содействии Союза российских писателей

@biblioclub: Издание зарегистрировано ИД «Директ-Медиа» в российских и международных сервисах книгоиздательской продукции: РИНЦ, DataCite (DOI), Книжной палате РФ

Сиреневая папка

Где-то

Давай возьмём с тобой билеты в безвестный край,

тот, что за камерой храненья забытых в небе

чемоданов,

без пересадки и посадок, из снов беспутного круженья,

что населяют втуне утра, давай, давай. Похерим зимние

приметы прилежных дней, нерастолкованные руны

в пустых шкафах, давай сорвёмся с тем балконом

в кромешный рай за шлейфом недошедших писем

из более

чем странных стран, где заплетаются недели

и где зимуют

наши дни. Утрачен след, окно забито, раскрыты карты

на камнях. Давай покаемся ревниво о том, что время

отпускать себя и тех, кто облачён в неприкасаемые

ризы

лучом оледенелых солнц, не ждать, не ведать,

не цепляться

за осыпающийся край. Давай возьмём с тобой билеты

в себя,

в тебя и в нас с тобой, в забвенный дол разминовений,

где встреч размытая черта, уроним ключ, поднимем

веки

над окаянной немотой, с обрыва памяти забытой,

за амальгаму

всех зеркал сорвёмся в чаячее где-то, давай, давай.

2018

Листая небо

Листая небо отрешённо в необитаемые дни,

на плечи канувшего срока слагая мнимую вину

и юной музыки миндальные лады прослыша за

незапертым пределом, на росстанях смыкаемых

разлук, где отшуршали мамины шаги в прихожей

приснопамятного лета, заворожённо отплывая

к зеркальным островам без берегов в облаках

волокнистых Эль Греко, как в глаза деревенского

цвета, где ютится за бездомным порогом любовь,

перебирая чётки снов и зим необоримых,

листая небо обомлелое в необитаемые дни.

2017

«Мне любится ветер разлуки…»

Мне любится ветер разлуки

в напрасных кристальных дверях

и небо заплечное встреч, мне нравится

помнить: сквозь млечные годы измен

и скитаний меня ты ревнуешь ко мне.

О, в этих бренностях безлюбых

мы не устанем, как впервые, играть

в последнюю любовь, в ещё одну

весну земную и в воркованье сизарей

на облупившемся карнизе, и в крови

зуд неутолимый, и в блажь

шампанскую души.

2017

Монблан

Чтобы вернуться в климат 70-х годов, надо
подняться на 360 метров, и дикие животные
с каждым годом уходят всё выше.
Из беседы с климатологом

Коронованные козероги, горные зайцы, нежные серны,

робкие лисы и прыткие рыси, они поднимаются вниз,

всё выше и выше – в обратно, и оставляют нас одних

на бетонных лугах омертвленья, на помойках железных,

в электронном капкане, во всём, что мы так раболепно

заслужили, скатившись вниз на триста шестьдесят, а

насекомые, бабочки, мошки-мурашки успевают уйти

от нас метров на сорок в год – в лучезарную славу

Монблана, выше и выше, всё дальше от предавшей

их земли, туда, где ризы ледяные неузнанных богов,

где немо небо заземное им распахнёт лазурные врата.

2020

На тему

Конечно, сны невероятны

и неразборчива беда,

конечно, хочется в обратно,

где всё в сей час и навсегда,

конечно, скатерть в алых пятнах

и в полночь смылись шулера.

Конечно, сердце виновато,

конечно, память коротка,

как на причалах воскресенья,

среди утопленников яви,

где, растворяя створки рая,

зареем в смежные снега.

Конечно, тайны запредельны

и упоительно просты

в немой и подлый понедельник,

когда слагаются стихи —

и в срок высокого томленья,

и в час понурой суеты.

Конечно, смерть, конечно, ветер

и перебиты все следы,

и даже морок этот светел,

где за душой клубится пепел

Следующая страница