Скачать все книги автора Владимир Савчик
Книга стихов «Я упал в глаза твои» – продолжение Исповеди Любящего Сердца. Чувство, выплеснувшееся, как фейерверк, на страницах первого сборника «Весенними путями», здесь достигает высшей точки и разливается океаном Поэзии (более 20 тысяч сонетов). Если читать, не просто пробегая строки, а проживать их, как свои личные события, то можно окунуться в мир искренний и чистый, как родник, можно утолить жажду внутренней музыки, с её разнообразным ритмом и чарующими интонациями.
Зацепило меня видение Её нежности из грёз в краю берёз (874, 1513, 1531). Над Ней «облака парят и о Ней ветры говорят». Всё уходит, а «очи и кудри, что вьются – со мной остаются», возвращаются «то зовами далёкими, то лёгким трепетом мелодии над озером» (1534). Где Она на рояле чёрно-белых берегов, чуть касаясь клавиш белых облаков, заиграла в вышине и мелодией упала в сердце мне» (1535). А «солнечных струн молва светом мелодии сердце спасает, льётся огнём живым, свет тот неугасим» (1536).
Раздался взрыв. В подводную лодку хлынула вода. Едва живой, окровавленный моряк вдруг услышал голос матери. А мать, за много километров от него, почувствовав сердцем его состояние, запела ему, как в детстве, колыбельную: «Ветерок за ставней плачет. Спи, мой маленький, усни. Засыпай мой милый мальчик, Лунный лучик обними. Слышишь, голубок воркует, Словно песенку поёт, И кукушка там кукует – Дни и годы раздаёт». «Что это, мама?» – спросил он. «Это сон, сынок, засыпай. Я здесь, рядом с тобой». (1807)
«Словно мотылёк, на свет в окне, Я лечу на зов родного края. Вот калитка. Я сейчас войду, Постучусь, и мама будет рада» (1975). «Мама, за окнами ветер Заиграл горько-горько навзрыд. Мама, то звуки юдоли. Я их слышал не раз по ночам. Так лишь ты от побоев и боли Тихо, сдавленно плакала» (1921) «Ты ушла по коридору В неизвестность, в никуда, Я не знал, что навсегда» (1980) «Ожили линии лунной прелюдии. Длинной процессией В небо по лестнице Тяжесть несут на плечах своих люди». (1974)
Восходя тропой сонетов, довелось услышать, как «Высоко, в Верховьях Света, тихо звуки оживали, Дух Поэта новой песней оживляли, и ощутить тайну Нового Сознанья» (2301). А ещё вспомнить «в коридоре окно Меньше слезы, и, что там темно, как в день грозы, и Лица, как белый пух. Там побывала беда, Там её дух, Душу мою, обнажив, Молниями бил и бил, Но и от боли Она, Радости была полна, Что в Ней есть Бог!» (2308). А ныне, Душа всем существом своим окунается «В потоки света радости и любви».
Какая трепещущая звуко-живопись в музыке слышится: «Шелестом листвы Наполняясь, Таинство весны Оживает» (2403), «А меж огней, Лучистой арфою, Играет день Под неба аркою» (2404) или «Сквозь ноктюрны манящие Приближается, движется, Море звуков глубокое, Под луной светлоокою Серебрится, колышется» (2407). Или так «Лаская радостью Звенящей звуками Весенней музыки, Игрою радостной Зовя бездонное Пространство звонное». А вот «Девушки-берёзы По траве прошли – Им дорогой косы Ветры расплели» (2486—2500).
Разве можно забыть Ту, что на сердце оставила след неизгладимой нежности? «Лицо её привиделось В листве осенней радужной, Привиделось, приблизилось, Нечаянною радостью» (2501). Наполнившись Любовью, восприятие меняется, всё вокруг одухотворяется. «Роще белой спящей, Сладко-сладко спится В утренних зарницах» (2531). Это же Она спящая, белокожая, трепетная в лучах зари розовой. Или «Плескалась весна У берега В искристых волнах» (2538), Замедленных потому, что дорог каждый миг Её движений.
«В звёздах золотых искристых Проплывают в небе птицы, И летит из царства сказки В золотых своих салазках К нам Волшебница сама» (2601). «Кто Ты, в полночный час Глядящий с вышины, В мои пришедший сны? О, обладатель глаз Бескрайних – светлость снов Из бесконечности Сиянья млечности, Внушающий Любовь!» (2617) Глаза бескрайние – это же Её глаза. «На меня она смотрела Из просторов Светлых Грёз. Медленные птицы плыли, Хороводы звёзд кружили» (2625). Это всё Она – вспыхнувшая в сердце ярким светом.
Сонет 2701 – аллегория. Утро – время пробужденья. Ветровое дыханье – потоки новых знаний. Волны ярко-красные – энергии огненные из глубин Вселенной, летящие на Землю. Рыбак, задумавшийся – Бог, подзабывший о тысячелетних страданиях людей. Рыбки, теребящие снасти – людские души, пытающиеся напомнить о себе, но так как люди немы, за пределами небесного купола, которым Создатель оградил их от мира, не слышны их отчаянные просьбы. Прошу простить меня за такое сравнение. Это всего лишь фантазии.
Сонет 2801 – притча. «Жили-были хмурые люди. А вдали носился недобрый, влияя на сознанье Складом мыслей, образов мрачных, Убаюкивал подсознанье, Ставя призрачные задачи. Видя бездны мрачную вечность, угасали люди, как свечи. А всего-то было и дела – Обратиться ввысь над собою И напиться Света с Любовью». Но нашлись те, кто обратились к Свету. «Солнечная Рать Спасла их от беды» (2839) И «ожило в мире Лето» (2809). «Возблагодарили люди Солнца свет» (2839), «Новый Мир пришёл на Землю» (2859).
Последние годы, долгие вечера, мама ковёр ткала «Рукотворное солнце души – Мир иной проявляла, Светом Мир осиянный, Это небо сквозь глаз-полукруг, Этот свет несказанный, Эту радость цветов, Эту радость оттуда» (3022). На ковре Мама оставила улыбку солнечной весны. Так она мне улыбалась «В далёком детстве, раннем самом, С бескрайней неба вышины, Когда склонилась к колыбели, Глазами дивной красоты, Улыбкой солнечной Богини, Раскрашивая неба высь И, называя моё имя, Мою мне подарила жизнь» (3100).
«О, наполнись музыкой солнца, Ветрами веселия, Пусть сияющий свет прольётся В закрома весенние!» (3401 «Встречай меня, встречай, Сияющее чудо, Весельем через край Бокалы наполняй!» (3408) «Этой игрой порывистой, Силою тайною, Сердце питается, С Миром Любви таинственно Перекликается – Преображается». (3419) «И звенят колокола, И тревожат, Зовом солнечным маня, Зовом Божьим. Зовом нескончаемым, Близким дальним, Полным тайны, Встречи обещаемой С Новым Вечным, В бесконечном». (3422)
Если долго смотреть на обложку сонета (4601), то можно ощутить, как «Проникает в сердце нежность» (4602). И не столько потому, что два влюблённых облака целуются, и река таинственно улыбается, а потому, как берёза тонкими веточками накрывает их таинство, как бы говоря: «Не мешайте им быть счастливыми, не разрушайте Музыку их нежности, не прерывайте их Светлый сон, где Ароматы плывут неутешные, Слаще роз, слаще пахнущих роз. Ты со мной. Волны плещутся вешние. Сладок ветер любимых волос» (4661).
«О, как же радостно слышать гимны любви и весны, И как таинственно дышит Сердце любимой сквозь сны, И то, как руки певучи, И то, как нежно, игрив, Голос Её – перелив, И то, как тоненький лучик, Запах Её захватив, Чертит прозрачный мотив В Сердце» (4901). «Лучезарный Паганини На крылах витал по грёзам И лучом играл межзвёздным. Получив, тот луч от Бога, Он им струны сердца трогал. Вот опять сквозь тяжесть тучи Из просторов неба синих Проскользнул весёлый лучик – То играет Паганини» (4905).
Жил-был Гусар. Любил свои забавы. А Забавы любили Гусара. Потому, что Он исполнял их любые желания, даже самые фантастические. Но одна, самая гордая из них, решила – зачем мне исполнение одного или двух моих желаний. Я хочу большего. Если я завладею самим Гусаром, то тогда станут исполняться все мои желания. Сначала я буду милой рыбкой и, прежде чем превратиться в старуху, стану дворянкой столбовою и даже царицей дворцов и небоскрёбов, решила Она и, как видим, в итоге своего добилась. Или нет?
Прохожу я однажды мимо булочной. Смотрю, а на витрине румяный Батон словно поглядывает на Булочку ароматную. А она на него. С чего бы это? Тут и родилась история про Булочку с изюмом. А в другой раз еду я на работу в шумном качающемся трамвае. Вдруг все замолчали, разглядывая «гламурную стаю», резвящихся Полкана, Таксу, Жучек и целого гарема разных штучек, из ресторана выходящих и весело лающих и визжащих. Трамвай поехал дальше, но заволновался: «Почему у одних есть всё, а у других ничего?»