Kuidas ruttu mehele saada ja pea pruuti leida

Verstade taga esines harva töölisi. Rapla ümberkaudu mühasivad veel laiad laaned, kus hunt ja karu rõõmupidu pidasivad. Alaliste sõdade pärast ei olnud kellegil aega võsavillemid taga kiusata. Olgu siis, et mõni mõisasaks kogemata nendega kokku juhtus.

Sel ajal, kui põllumehed põldusid veel kolmandamal külvinädalal suure rutuga seemendasivad, seisis Raiküla maanteest mitte kaugel teeraja ääres ju õredamaks jäävas metsas õitseliste unnis isemoodi mees kokku rehitsetud heinakõrtel küllakili maas. Meest silmaja pidi kohe mööndama, et meest kündjate ega külvajate kilda ei tohtinud arvata. Juba pika säärega saapad mehe jalas kuulutasivad, et ta lihtmehest kõrgemal seisis. Niisama tähendasivad seda ka mehe peenemad riided ja puuoksale pandud kübar. Laskmiseriist mehe kõrval, mõõk puusal ja oda vööl panivad arvama, et nende kandja sõjamees peab olema.

Korra elanud üks rikas krahv, kellel väga ilus tütar olnud. Üks noormees viinud selle krahvi tütre eksiteele. Krahvi tütrele sündinud poeg.

Krahvi tütar tahtnud seda häbi varjata. Läinud Jaani öösel lapsega metsa ja hukanud lapse seal ära.

Pärast lapse surma tunnud krahvi tütar aga suurt südame valu ja kahju lapse pärast. Ei saanud enam kusagilgi rahu ega võinud ennast teiste inimeste silma anda.

Meele ära heitmiseks läinud jõe kaldale ja hüpanud jõkke. Aga jõeski ei leidnud ta surma, vaid jäenud jõkke igavesti elama. Seal elab ta praegugi veel. Teda hüütakse näkiks.

Seisin nüüd nagu Herakles ristteel. Õigust ütelda ei näinud ma ristteed kuskil, sest et ma ainult jalgteerada mööda koju sammusin. Sellevastu olid mu mõtted Heraklese viisi ristteel. Kas Vanale tagasi minna kinnast tooma või otsekohe koju sammuda ja kinda toomine homseks jätta? Kanad pöörsid endid magades õrrel vist juba teisele küljele ja punaseharjamees rehkendas, mil oma lauluga vanapaganale selle kõige parematel ettevõtetel pussi mängida ja teda kihutada katla alla tuld rutemini tegema, kui venelased Napoleoni meie maalt välja kihutasid. Selle peale vaadates ja urisevat kõhtu meelde tuletades jätsin täna kinda kindaks ja sammusin kodu poole. Eks olnud hommegi veel aega kinnast ära tuua.

J. A. Veltmann Pootsist.

Korra läinud Hiidlane õpetaja juurde.

“Noh, mis head kuulda, armas hing?” küsinud õpetaja lahkesti.

Hiidlane vasta: “Tulin kat isanda juurde herrad paluma, et õpetaja ristiks mu lapse ära!” Õpetaja võtnud mehe palvet kuulda ja rääkinud asja läbi.

Hiidlane hakanud minema. Ukse vahel pöörnud mees aga ümber ja ütelnud: “Mull oleks herrale veel midagi ära rääkida!”

“Mis siis veel rääkida on?” küsinud õpetaja.

Kaks ööd ja ühe päeva oli õnnetu põgeneja ilma eineta ja ilma uneta edasi jõudnud; nüüd oli jalg väsinud ja võim lõpekorral. Mis imet, et teisel päeval pärast lõunat kuri vaenlane jälle kallale kippus. Rannapuura viskas nüüd õuna selja taha. Õun kerkis üles määratu kõrgeks raudkivi mäeks. Kitsas, kõrge teerada, otsekui oleks madu loogates teda rajanud, juhatas küll üle mäe, aga enne kui Peipa säält suure vaevaga üle sai, kippus jälle lõuna kätte. Vaene neitsi ei olnud laugele jõudnud; väsimus oli teda tükiks ajaks magama uinutanud. Üles ärgates tundis tema ennast küll tugevama, aga häda oli ka jälle määratumaks kasvanud. Nõid oli nüüd kolmanda päeva õhtul nõnda lähedale jõudnud, et Rannapuura isamaja eemalt nähes enam kuhugi ei võinud põgeneda. Õigel ajal tuli veel meelde, et neljas asi maha viskamata jäänud.

Mats saanud ohjad kätte. Tuhat nelja väravast välja, jäägu seltsimees, kuhu tahab.

Väljas värava taga hüüdnud veel tagasi: “Lue Issa-meied.” Ise kihutanud edasi.

Viimaks rabelenud seltsimees enese risti küljest lahti. Plaganud nüüd teisele järele, nii kudas jalad aga kannud.

Paar versta jooksnud, enne kui Matsule järele saanud.

Hüüdnud eemalt: “Mats hull sõge, eks oota mind ka!”

Mats pidanud hobuse viimaks kinni.

A. Kuldsaar Sõrvest.

Korra olnud Hiiu Mats maisel maal kraavi lõikamas. Koju mineku aeg jõudnud kätte.

Enne minekut antud Hiidlasele hea töö eest tangu pudru ja piima süüa ja terve leib tee moonaks kaasa.

Hiidlane söönud terve kausi täie pudru ja püti täie piima ära, tänanud siis sööma eest, võtnud leiva kaendlasse, teinud minekut.

Õues kukunud Hiidlase leib kogemata kaendlast maha. Hiidlane tahab leiba maast ülesse võtta, aga võta näpust! Mehe vats tangu pudru täis, ei saa kumardada.

A. Tiedemann. Kuristalt.

Jõgeva või Laisholmi raudteejaamast umbes 4 versta Tartu poole sõita, kui üle Pedja jõe oleme jõudnud, tuleb meile kaunis kõrge Kassinurme mägi vastu. See on Palamuse kihelkonnas. Raudteest umbes 1/2 versta, hommikupool küljes teed, mäe otsas leiame meie Kalevipoja sängi, kus ta ka vahest puhanud on. Säält käinud ta ka Laiuse kihelkonnas, kus Kivijärv tal käigus ette tulnud ja millest ta läbi läinud, see ei ole tal sügavam olnud kui kingapaelani. (See järv on Kivijärve mõisa all, nüüd enamasti kuivaks lastud.)

Признанный шедевр готической литературы и первый подлинный роман ужасов, способный напугать, увлечь и впечатлить своего читателя даже по прошествии двух веков. Насыщенный эротикой, черной магией, насилием и потусторонней жутью, «Монах» стал настоящей сенсацией своего времени, откровенным антиклерикализмом вызвал гнев церкви и навлек на своего создателя обвинения в аморальности и святотатстве. Трагическая история искушения, утраты веры и падения, в которой есть все: интриги и заговоры, любовные страсти, пороки испанского духовенства, кровная месть, погони и сражения на шпагах, заклинатели духов, неупокоившиеся мертвецы и сам Князь Тьмы.

Для этого издания известный переводчик и писатель Алина Немирова сделала не просто новый, первый за 30 лет, перевод, но и существенно адаптировала язык и стиль романа, приблизив его к стандартам современной литературы ужасов. Теперь «Монах» стал еще более эротичным, атмосферным и пугающим. Книга украшена завораживающими иллюстрациями заслуженного художника РФ, профессора ВГИКа Александра Дудина, с первого взгляда погружающими читателя в историю о несчастном, что продал душу дьяволу.

«Эпатажный», «провокативный», «сенсационный» – такими эпитетами уже два столетия сопровождаются отзывы критиков о романе английского писателя Мэтью Грегори Льюиса «Монах», который по выходе в свет весной 1796 года в одночасье стал бестселлером и причиной громкого общественного скандала. История испанского монаха-капуцина Амбросио – нового Фауста, жертвы дьявольских козней и губителя чужих жизней – принесла двадцатилетнему автору противоречивую славу имморалиста, безбожника и одновременно создателя готического романа-трагедии, предвосхитившего сюжетные коллизии романтической литературы. Оказавший прямое влияние на многих авторов девятнадцатого века, «Монах» был впоследствии высоко оценен также и мэтрами искусства века двадцатого: Андре Бретон посвятил этой книге восторженные строки в «Манифесте сюрреализма», Антонен Арто сделал ее вольное переложение на французский язык, а знаменитый испанский режиссер Луис Бунюэль написал сценарий для ее первой кинематографической версии (1972).

В настоящее издание, помимо текста романа, вошел развернутый историко-литературный комментарий.

Вниманию читателей предлагается перевод Вадстенского диария – хроники Вадстенского монастыря, главной обители Биргиттинского ордена. В центре повествования – история монастыря и ордена; содержатся данные о социальной и политической истории, хозяйстве, менталитете, культуре. Перевод снабжен предисловием и примечаниями, основанными на широком круге исторических документов и исследований. Для второго издания перевод заново сверен с латинским текстом, расширены комментарии, использован ряд дополнительных источников.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Миямото Мусаси и Такуан Сохо – два великих наставника, под влиянием которых формировались поколения воинской элиты Японии. Искусство воинской доблести, изложенное в «Книге пяти колец» основателем школы Нито-рю (стиль двух мечей) знаменитым фехтовальщиком Миямото Мусаси, удивительно гармонично дополняют труды легендарного учителя Дзэн Такуана Сохо: «Письма мастера дзэн мастеру фехтования», «Вечерние беседы в храме Токайдзи». Они до сих пор не потеряли своей актуальности и даже стали образцом руководства по достижению успеха в самых разных областях жизни.

«Песнь о Нибелунгах» – одно из наиболее известных эпических произведений мировой литературы. Героический эпос, написанный неизвестным автором в начале XIII века на средневерхненемецком языке.

Перед читателем разворачивается мифологический, но отразивший исторические события, сюжет о женитьбе франкского воина Зигфрида на бургундской принцессе Кримхильде, о его смерти от рук собратьев из-за конфликта Кримхильды с могущественной исландской королевой Брунхильдой, о мести Кримхильды при помощи правителя гуннов Этцеля своим соплеменникам за убийство любимого мужа Зигфрида и, наконец, о поиске сокровищ Нибелунгов, утопленных в Рейне.

Мужественные воины и восхитительные женщины, вечная любовь и неизбежная смерть, благородная верность и коварное предательство, непримиримая ненависть и жестокие кровопролития… Повествование о вечных ценностях, которое не оставит читателя равнодушным.

«Песнь о Нибелунгах» состоит из 39 авентюр, каждую из которых предваряют реалистичные и изящные иллюстрации немецких художников Юлиуса Гюбнера и Эдуарда Бендемана. Художественное оформление дополнено рисунками известного английского иллюстратора Артура Рэкхема.

Параллельный текст, приведенный в книге, делает ее особенно познавательной и полезной для изучения немецкого языка (в пдф-варианте). Поэтический перевод на русский язык, отмеченный Пушкинской премией, принадлежит перу М. И. Кудряшева.

Лента ляссе, удобный формат и красивая обложка добавляют книге изысканность и привлекательность. Ее можно приобрести не только для своей коллекции, но и в качестве подарка дорогим и близким людям.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Поэма «Метаморфозы» – самое значительное, яркое и эффектное произведение Овидия, над которым он работал шесть лет. Звонким, чеканным слогом поэт пересказывает удивительные истории греческих и римских мифов, в которых люди – волей, карой или милостью богов – превращаются в животных и растения, камни и звезды. В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

В этой книге собраны наиболее авторитетные трактаты и руководства, посвященные своду заповедей «Путь Воина», известном как «Бусидо», а также тексты, рассказывающие о пути великих самураев. «Будосёсинсю» Юдзана Дайдодзи, «Книга пяти колец» Миямото Мусаси, «Письма мастера дзэн мастеру фехтования» Такуана Сохо, «Вечерние беседы», «Предания о Такуане» несут в себе подлинный духовный смысл учения Бусидо – жить, осознавая, что в любой момент можно умереть, поэтому нужно ценить каждую минуту своей жизни, видя этот мир в полном цвете, посвящая себя саморазвитию и помощи ближним.

«Эпатажный», «провокативный», «сенсационный» – такими эпитетами уже два столетия сопровождаются отзывы критиков о романе английского писателя Мэтью Грегори Льюиса «Монах», который по выходе в свет весной 1796 года в одночасье стал бестселлером и причиной громкого общественного скандала. История испанского монаха-капуцина Амбросио – нового Фауста, жертвы дьявольских козней и губителя чужих жизней – принесла двадцатилетнему автору противоречивую славу имморалиста, безбожника и одновременно создателя готического романа-трагедии, предвосхитившего сюжетные коллизии романтической литературы.

В настоящее издание вошли также разнообразные повести, которые представляют собой как оригинальные творения М. Г. Льюиса, так и его переводы или переложения книг немецких авторов. Эти увлекательные произведения, в которых безошибочно угадывается рука мастера, на русский язык переводятся впервые. Также впервые в России тексты сопровождаются многочисленными иллюстрациями английских, американских и французских художников XIX и начала XX века.

«Ицзин» («Книга Перемен») – одна из древнейших книг китайской цивилизации и, пожалуй, одна из самых знаменитых. В основе ее лежат 64 гексаграммы, особые символы, призванные очертить определенные жизненные ситуации и раскрыть вопрошающему их дальнейшее развитие. Однако значение и смысл «Книги Перемен» выходят далеко за рамки «предсказателя судьбы». Своей мудростью «Ицзин» вдохновляла многие поколения философов, писателей и прочих людей, пытающихся найти ответы на основополагающие вопросы жизни и приподнять завесу над тайной бытия. Влияние «Ицзин» на мировую культуру трудно переоценить, недаром Густав Юнг, написавший подробный комментарий к англоязычному изданию, назвал ее мудрейшей из всех книг.

В настоящее издание включен классический перевод «Книги Перемен» Юлиана Константиновича Щуцкого с подробными примечаниями, а также редкий текст, созданный, как и многие ему подобные, под сильным влиянием «Ицзин», – даосский трактат XI века о достижении бессмертия под названием «Главы о прозрении истины» в переводе Евгения Алексеевича Торчинова.

Первый роман Виктора Гюго описывает события, связанные с восстанием рабов на Гаити в 1791 году. Капитан Леопольд д'Овернэ и темнокожий вождь Бюг-Жаргаль без ума влюблены в прекрасную и кроткую Марию. Оба оказывают ей знаки внимания, оба одинаково отважны и бесстрашны, но все же удача улыбается капитану д'Овернэ и именно ему отдает Мария свою руку и сердце. К сожалению счастье молодоженов длится не долго. В день свадьбы происходит восстание рабов и Мария, а позже и ее молодой супруг попадают в плен к повстанцам. Возлюбленным грозит неминуемая гибель, но к ним на помощь приходит благородный Бюг-Жаргаль, и теперь у этой трагической истории есть шанс на счастливый финал.

Издается с сокращениями