Как надо понимать сближение с народом?

Эрих Фромм – крупнейший мыслитель ХХ века, один из великой когорты «философов от психологии» и духовный лидер Франкфуртской социологической школы.

Труды Эриха Фромма актуальны всегда, ибо основной темой его исследований было раскрытие человеческой сущности как реализации продуктивного, жизнетворческого начала.

Фридрих Ницше – имя, в литературе и философии безусловно яркое и – столь же безусловно – спорное. Потому ли, что прежде всего неясно, к чему – к литературе или философии вообще – относится творческое наследие этого человека? Потому ли, что в общем-то до сих пор не вполне ясно, принадлежат ли работы Ницше перу гения, безумца – или ГЕНИАЛЬНОГО БЕЗУМЦА? Ясно одно – мысль Ницше, парадоксальная, резкая, своенравная, по-прежнему способна вызывать восторг – или острое раздражение. А это значит, что СТАРЕНИЮ ОНА НЕПОДВЛАСТНА…

Эрих Фромм – крупнейший мыслитель ХХ века, один из великой когорты «философов от психологии» и духовный лидер Франкфуртской социологической школы.

Труды Эриха Фромма актуальны всегда, ибо основной темой его исследований было раскрытие человеческой сущности как реализации продуктивного, жизнетворческого начала.

Лев Шестов – создатель совершенно поразительной; концепции «философии трагедии», во многом базирующейся на европейском средневековом мистицизме, в остальном же – смело предвосхищающей теорию экзистенциализма. В своих произведениях неизменно противопоставлял философскому умозрению даруемое Богом иррациональное откровение и выступал против «диктата разума» – как совокупности общезначимых истин, подавляющих личностное начало в человеке.

Эрих Фромм – крупнейший мыслитель XX века, один из великой когорты «философов от психологии» и духовный лидер Франкфуртской социологической школы.

Труды Эриха Фромма актуальны всегда, ибо основной темой его исследований было раскрытие человеческой сущности как реализации продуктивного, жизнетворческого начала.

«Многим русским неприятно расстаться с любимой мыслью о славном мире, заключенном в стенах самого Царьграда, даже и в том случае, если общие условия европейской политики приведут нас к соглашению с Турцией. И в этом случае естественно ждать какой-нибудь такой комбинации, которая поставила бы Константинополь и оба пролива в зависимость от нас, хотя бы и косвенную, но все-таки прочную по самой силе обстоятельств.

Как и всегда случается в истинно великих и роковых исторических событиях, живое чувство сердца и мечты возбужденного патриотизма совпадает в бессознательных стремлениях своих с самым верным, спокойным и дальновидным политическим расчетом…»

Лев Шестов – создатель совершенно поразительной концепции «философии трагедии», во многом базирующейся на европейском средневековом мистицизме, в остальном же – смело предвосхищающей теорию экзистенциализма. В своих произведениях неизменно противопоставлял философскому умозрению даруемое Богом иррациональное откровение и выступал против «диктата разума» – как совокупности общезначимых истин, подавляющих личностное начало в человеке.

«Признавал ли хоть один философ Бога? Кроме Платона, который признавал Бога лишь наполовину, все остальные искали только мудрости… Каждый раз, когда разум брался доказывать бытие Божие, – он первым условием ставил готовность Бога подчиниться предписываемым ему разумом основным “принципам”…»

Эрих Фромм – крупнейший мыслитель ХХ века, один из великой когорты «философов от психологии» и духовный лидер Франкфуртской социологической школы.

Труды Эриха Фромма актуальны всегда, ибо основной темой его исследований было раскрытие человеческой сущности как реализации продуктивного, жизнетворческого начала.

«В одном из последних номеров “Голоса” напечатана статья г-на Александра Градовского под заглавием “Смута”.

Статья эта посвящена защите “либералов” против людей, обвиняющих их в потворстве “революционным злодеяниям”…»

«…Когда жена покупала себе новое платье или убор – муж любовался на нее тайно, но ей всегда почти говорил, насупивши грозно брови:

– Конечно, это очень красиво и к тебе пристало. Только на что это замужней женщине так часто украшать себя? Посторонних мужчин искушать красотой своей тебе грех… Ты ведь добродетельна и верна, на что же беспокоить их напрасно; а мне, мужу, ты и попросту хороша…

– Прости уж мне, несчастной такой и глупой женщине, – отвечала ему красавица с лукавой кротостью…»

«Литературная статья или даже целая книга политического содержания не есть дипломатический документ.

С одной стороны, самое серьезное политическое сочинение гораздо ниже, слабее самого неважного министерского циркуляра, самой обыкновенной ноты от одного кабинета к другому.

С другой – назначение политических книг и статей несравненно шире и глубже дипломатических документов…»

«…В наше смутное время, и раздражительное, и малодушное, Вронские гораздо полезнее нам, чем великие романисты, и тем более, чем эти вечные «искатели», вроде Левина, ничего ясного и твердого все-таки не находящие…

О романистах я сказал там прямо: «Без этих Толстых, то есть без великих писателей-художников, можно и великому народу долго жить, а без Вронских мы не проживем и полувека… Без них и писателей национальных не станет, ибо и сама нация скоро погибнет…»

Перед вами – произведение, в наибольшей мере дающее представление о философской концепции Леонтьева – мыслителя, едва ли не первым провозгласившего понятие «особого места» России как страны, тяготеющей скорее к восточной, нежели к западной культуре, полагавшего либерализм и прогресс опасными и негативными и проповедовавшего «византизм», соборность, православие и возврат к допетровскому пути развития России.

«…Я знаю Оптину пустынь давно, уже скоро 16 лет, с 1874 года. В течение этих 16 лет я посещал ее часто; проживал и прежде в ней подолгу, и зимой и летом, и теперь живу около нее безвыездно, скоро будет четвертый год. И вижу большую разницу, большую перемену к лучшему. Потребность приближения к Церкви, к ее преданиям, потребность духовного руководства возросли на моих глазах.

Все чаще и чаще стал с годами встречать людей, которые приезжают сюда не из одного любопытства и по одному только национальному чувству, которое влечет полюбоваться на нечто действительно русское, на нечто живущее теми началами, которыми жили предки наши, на русский благоустроенный монастырь. Нет! Доказательств очень много тому, что лично-религиозные нужды усилились много за последние года…»

В книге «Пушкин. Жизнь в цитатах» представлен каждый год жизни великого поэта с самого начала его творчества: его произведениями, перепиской с известными деятелями России, поэтами, мыслителями времени А.С. Пушкина.

Автор по своему усмотрению отобрал из пушкинских произведений наиболее изысканные, известные или необычные фрагменты, дополнил их кратчайшими изложениями сюжетов и наиболее значимыми биографическими фактами жизни поэта, а также описаниями ежегодных событий в России периода жизни и творчества А.С. Пушкина.

Книга написана для взрослых, но может быть предложена и для школьной аудитории в качестве образовательной, развивающей литературы, а также для внеклассного чтения.

"Я нахожу, что речь г. Достоевского… в самом деле должна была произвести потрясающее действие, если только согласиться с оратором, что признание космополитической любви, которое он считает уделом русского народа, есть назначение благое и возвышенное. Но, признаюсь, я многого, очень многого в этой идее постичь не могу. Это всеобщее примирение, даже и в теории, со многим само по себе так непримиримо!.. Во-первых, я постичь не могу, за что можно любить современного европейца…"

В данной книге рассматриваются сложные, но важные вопросы философского характера. Что представляет из себя современное общество, что такое счастье, духовность. Книга написана простым и ясным языком.

«Дневник откровений» – это ежедневник размышлений над Божьими законами. Каждый день даётся по 12 кратких мыслей или определений. Иногда это 12 мыслей на одну тему. Иногда это может быть короткий текст (до 2000 знаков) на определённую тему.«Дневник откровений» ведётся с 01.09.2022. В формате книги публикуется ежемесячно, ежесезонно и ежегодно. Тексты адаптированы под аудиоформат – пишутся под чтение вслух и прослушивание. При этом, книги пригодны и для чтения в традиционном понимании

Судьба – это не дело случая, не "полоса белая, полоса чёрная". Это результат вашего выбора. Выбора, который может быть направлен именно туда, куда Вам хочется. Это то, что вы можете и должны контролировать. Как? Читайте в этой книге.

Данная книга знаменует и фиксирует революционную смену парадигмы в Русской науке.В качестве научной новизны мир мной рассматривается как Единое – Целое. Как бытие в настоящем. Мир не состоит из частиц. В качестве научной новизны метаразум понимается мной в качестве искусственного интеллекта. Как разум после человеческого разума. Можно обозначить данный термин как автономное техническое устройство, которое как бы мыслит по Канту.

Книга «вне» – это псевдонаучная, философская литература о вопросах бытия и инобытия.

В монографии рассматриваются проблемы эргативной семантики. Автор следует общей эволюции классической проблематики античной антропологии – с традиционным различением dzōon (живое) и bios (форма жизни), – которая в современной философии культуры развивается в направлении к проблематизации «символической формы» культуры (Э.Кассирер). Исследование представляет собой попытку сочетания подходов экзистенциальной и феноменологической философии и философии жизни в переосмыслении традиционной для философии культуры проблематики «символической формы». Рассматривается отношение дискурсов экзистенциально-феноменологической философии, философии жизни и философской антропологии в перспективе изучения «формы культуры».

Никогда не задумывались что такое судьба? Кто-то верит в неё, кто-то нет, для кого-то это не более чем элемент религиозной направленности, а кто-то считает судьбу всего лишь продолжением собственного волеизъявления. На самом деле все по своему и правы, и нет одновременно.

В сборник вошли книги, ранее публиковавшиеся отдельными изданиями, из серии «Мир Утопий» об утопиях Роберта Шекли, Джерома К. Джерома и Салтыкова (Щедрина).Автор приглашает читателей в увлекательное путешествие по миру утопической и антиутопической литературы. Основываясь на своих взглядах, изложенных в книге «Новая Утопия. Книга о наилучшем устройстве государства», автор исследует идеи этих утопий, выделяя в них позитивные (утопические) и негативные (антиутопические) идеи.

В монографии рассматриваются проблемы эргативной семантики. Исследование представляет собой попытку сочетания подходов экзистенциальной и феноменологической философии и философии жизни в переосмыслении традиционной для философии культуры проблематики «символической формы». Автор следует общей эволюции классической проблематики античной антропологии – с традиционным различением dzōon (живое) и bios (форма жизни), – которая в современной философии культуры развивается в направлении к проблематизации «символической формы» культуры (Э.Кассирер). Рассматривается отношение дискурсов экзистенциально-феноменологической философии, философии жизни и философской антропологии в перспективе изучения «формы культуры». Прослеживается применение данного корпуса методологических подходов к проблематике философии культуры и экологии ландшафта культуры.

Точно так же, как если рассмотреть под увеличительным стеклом незначительную крошку, можно разглядеть в ней огромную вселенную, так и в огромном мире что-то очень значительное может стать ничтожным с другого ракурса.