Предисловие научного редактора русского издания
Уважаемый читатель!
Перед Вами новый и, не побоюсь сказать, очередной учебник по истории экономической мысли. Допускаю, что у Вас уже есть одно, а то и несколько достойных произведений данного жанра, и Вы, естественно, задумались, стоит ли занимать дефицитное место на книжной полке новым фолиантом.
По этому поводу мне хотелось бы сказать следующее. Единый учебник – эта мечта многих деятелей отечественного образования – не встречается даже в преподавании естественных дисциплин, где мы, как правило, можем быть уверены в том, что в любом учебнике будет правильно и последовательно изложено содержание данной научной дисциплины. Автор этого предисловия помнит, как гонялся в школьные годы за фейнмановскими лекциями по физике, где привлекал именно «необщий» авторский взгляд на физические проблемы. Обществоведы по понятным причинам еще менее склонны к единообразию – их взгляд на человеческое общество представляет собой ту или иную абстракцию относительно его реальной сложности. Любая из этих абстракций, если их авторы – люди творческие и квалифицированные, представляет интерес и может пригодиться при рассмотрении той или иной проблемы. Не бывает абстракций хороших и плохих вообще – их качество определяется применительно к конкретной задаче. Поэтому даже среди учебников микроэкономики – наиболее отработанной области экономической науки, представляющей собой логику экономического мышления, мы найдем огромное разнообразие учебников разной степени ортодоксальности.
В еще большей степени это относится к учебникам по истории экономических учений. Если вынести за скобки те из них, которые полностью представляют собой компиляцию из других учебников, то каждый учебник истории экономической мысли интересен нам особенностями авторского взгляда, его, если хотите, субъективностью. Автор этих строк посвятил много лет изданию «Истории экономического анализа» Шумпетера. Этот классический труд представляет собой историю человеческого духа с точки зрения великого экономиста, который чрезвычайно субъективен, не скрывает своих симпатий и антипатий. И если ему не нравится утилитаризм как философская и этическая система, то тем хуже для экономистов, на которых он повлиял (особенно британских)!
То, что Шумпетер ставит Чезаре Беккариа выше Адама Смита, конечно, многое говорит о нем самом, но заставляет нас по-новому взглянуть и на Смита! И конечно, особый интерес в любом учебнике представляют те главы, в которые автор вложил результаты своих собственных научных изысканий. У того же Шумпетера (который, вообще-то, уникален тем, что у него было личное мнение по поводу большинства экономистов, философов, социологов и других ученых всех стран и времен) особенно интересно читать про схоластов, у Блауга – про маржиналистскую революцию и т. д.
Учебник Алессандро Ронкальи, который вы держите в руках, тоже несет на себе отпечаток личных научных интересов и симпатий автора. Я бы особо выделил раздел о Сраффе, его учителе и наследнике классической политической экономии в XX в. Вообще Сраффа оказал сильное влияние на подход Ронкальи. С одной стороны, это влияние позволило автору противопоставить два направления экономической мысли, «субъективное», которое развивалось в рамках теории полезности, и «объективное», в центре внимания которого находятся вопросы воспроизводства, материальные издержки и избыточный продукт. С другой стороны, Сраффа как издатель и комментатор собрания сочинений Рикардо задал для Ронкальи образец анализа, который он стремился реализовать, создавая свой обширный труд.
Вообще, следует отметить понятный интерес автора к родной итальянской экономической литературе (отдельные подразделы посвящены Серра, Галиани, Панталеони). Итальянская экономическая мысль часто бывала на переднем крае, но редко (за исключением все того же Шумпетера) подвергалась в учебниках подробному и квалифицированному разбору.